После того как генеральный представил Окунева и тот степенно опустился в кресло в переднем ряду, он начал декадное совещание:
– Выходи, Павел Иванович! – Со второго ряда неловко высунулся маленький человечек и, волоча ноги, как на Голгофу, поплелся к кафедре. – Ну расскажи нам, что на сердце, что под сердцем, что будет, чем дело кончится, чем сердце успокоится...
– Держитесь ближе к профсоюзу, и вас оставят... – продолжал нашептывать Бубнов.
– Не мешайте мне слушать, – взмолилась Эллочка, пытаясь сохранять важный вид, внимательно слушать (что, надо сказать, с заднего ряда было непросто, ибо все вызванные на лобное место лепетали себе под нос) и записывать сказанное для будущей заметки.
Профсоюзник ненадолго замолчал, но при этом пристально и без малейшего стеснения разглядывал Эллочку. Эллочка начала краснеть.
– Элла, хотите, я вам подарю новые колготки?
Эллочка чуть не сверзилась с кресла. Но при этом она страшно разозлилась. В конце-то концов, что он себе позволяет!!!
– А что, эти вам не нравятся?
– Сейчас разгляжу. Нравятся. Но колготки, я знаю, дорого стоят. И вам в любом случае пригодятся.
– Я сама могу купить себе колготки. И к тому же я дорогие не ношу!
– Почему?
– А зачем переплачивать? Да еще с нашим общественным транспортом и старыми стульями, когда колготки рвутся через день? Вот вы можете визуально определить, дорогие на женщине колготки или дешевые?
– Только на ощупь, – прошептал он ей в самое ухо.
Эллочка покраснела, но наставительно закончила мысль:
– А когда доходит до ощупи, разве уже имеет значение, какие на женщине колготки?
Бубнов посмотрел на Эллочку с интересом.
– Для «Кинефа» закончили отгрузку пяти из восьми заказанных емкостей для хранения сжиженного пропана, – лепетал Павел Иванович Семенов, начальник двадцать второго цеха.
– Что ты мне рассказываешь! – ревел генеральный. – Вы там когда должны были шестую и седьмую емкости закончить?! И вообще, самое главное для нас сейчас – заказ для Белоруссии. Спросят нас завтра Поносенок с Поползенком, что сделано, что мы им скажем?!
Никто не знал. И все, судорожно стиснув зубы, молчали.
Эллочка записывала.
– Завтра протокол будет – с него и спишете, расслабьтесь, – снова пошел в атаку Бубнов. – Ах да, я ж так вас и не поздравил – поздравляю, вы у нас теперь редактор! – И он ловко подцепил Эллочкину руку, сжимавшую блокнот, поднес к губам и звонко чмокнул, глядя ей прямо в глаза.
– А-ах, ну не мешайте же мне работать, – в изнеможении простонала Эллочка.
