Из-за того, что случилось с сестрой.
Из-за того, что я оказался не слишком хорошим телохранителем.
Если бы отцу стало известно, что я стал исполняющим обязанности капитана «Ивы», он, вероятно, сказал бы: «Уберите этого придурка, пока он не погубил корабль».
***
Мне потребовалось некоторое время, чтобы узнать все необходимое. Мне не были известны кодовые слова, которыми пользовались настоящие капитаны, чтобы запросить информацию о состоянии корабельных систем. Однако в конце концов я выяснил, что «Ива» летит на автопилоте, направляясь к базе флота возле планеты Целестия. В соответствии с правилами посадка была запрещена, если на корабле нет компетентного пилота, но мы могли держаться на некотором расстоянии, пока с базы не пришлют кого-нибудь, кто умеет управлять кораблем. Если исключить непредвиденные случайности или поломки, через неделю я мог бы быть уже в порту.
Что было не так уж и плохо – от меня ничего не требовалось, кроме как ждать и избегать неприятностей. Я решил, что моим единственным распоряжением, отданным компьютеру корабля, будет приказ понизить температуру в кают-компании, чтобы превратить ее в большой холодильник. Вокруг лежали десятки трупов, и мне не хотелось, чтобы они начали разлагаться.
***
Первым моим намерением было просидеть всю неделю у себя в каюте, но вскоре я понял, что долго так не выдержу, погружаясь во все большую депрессию. Самое странное, что особо скорбных чувств я не испытывал – мне просто было плохо. Люди, которые разговаривали со мной, флиртовали со мной, даже та, которая меня поцеловала, умерли на моих глазах, но сейчас, не видя их перед собой, я испытывал скорее одиночество, чем грусть. Я жалел себя, живого и здорового, какое мне дело до этих мертвецов?
Что со мной не так? Не следовало ли мне рыдать, горевать и все такое прочее? Но самое большее, что я мог, – снова и снова дотрагиваться до собственных губ, как будто если бы я в точности вспомнил тот поцелуй, то, возможно, начал бы испытывать все то, что на моем месте испытывал бы любой нормальный человек.
Но нет. Лишь тупое ощущение пустоты и безнадежности.
Какое-то время спустя я решил, что капитан все же не должен вести себя подобным образом. Хороший капитан не бродит с мрачным видом от стены к стене; хороший капитан заботится о своем корабле. Возможно, кто-то из членов экипажа перед смертью забыл выключить воду или оставил включенную кофеварку. Моя работа на базе заключалась как раз в том, чтобы следить за подобными вещами. Так что я решил пройтись по «Иве», обследовать каждый ее квадратный сантиметр, надеясь, что, возможно, найду себе какое-нибудь занятие вместо того, чтобы просто сидеть в одиночестве и тоске.
