— Возможно, мне удастся доказать, что это те самые деньги, которые ты спер в среду, а возможно, и нет. Если нет, ты всегда сможешь востребовать их обратно.
— Они нужны мне сейчас! Сегодня! — взмолился Истин.
— Да-да, конечно, для букмекера и для акулы. А может, для дюжих парней, которых они пришлют. Ну что ж, постараешься им объяснить, куда делись деньги, хотя вряд ли они станут тебя слушать. — Шеф службы безопасности впервые взглянул на Истина с нескрываемым злорадством. — Ты действительно попал в переплет. Они ведь и вдвоем могут заявиться, один переломает тебе руки, другой — ноги. С них станется. Или это для тебя новость?
Страх, жуткий страх отразился в глазах Истина.
— Нет, не новость. Вы должны мне помочь! Пожалуйста!
Уже стоя в дверях, Уэйнрайт холодно произнес:
— Я подумаю. После того, как ты дашь письменные показания.
Истин покорно писал под диктовку шефа службы безопасности.
“Я, Майлз Бродерик Истин, даю настоящие показания по собственной воле. Меня к этому не принуждали. Сила или угроза силы применены не были…
Признаюсь в том, что в среду … октября, около 13.30 я украл шесть тысяч долларов в банке “Ферст меркантайл Америкен”…
Я похитил и спрятал деньги следующим образом…”
Через четверть часа, после того как Уэйнрайт сделал вид, что уходит, Майлз Истин превратился в послушного ягненка.
А пока он писал свою исповедь, Уэйнрайт звонил домой Иннесу, агенту ФБР.
В течение первой недели ноября состояние Бена Росселли заметно ухудшилось.
Те, кто навещал Бена, были потрясены, с какой быстротой прогрессировала болезнь. Сомневаться не приходилось — ему осталось совсем недолго.
Он утратил всякую способность управлять банком, и высшее руководство “Ферст меркантайл Америкен” постановило на закрытом совещании провести собрание совета директоров, с тем чтобы назначить нового президента. Решающее заседание совета директоров было назначено на четвертое декабря.
Директора начали собираться к десяти часам утра. Они тепло приветствовали друг друга — с легким налетом самоуверенности, свойственной преуспевающим бизнесменам среди себе подобных.
Правда, сегодня — отдавая дань умирающему Бену Росселли — они вели себя более сдержанно, чем обычно. Но будучи адмиралами и маршалами коммерции, каковым являлся когда-то и сам Бен, они понимали: что бы ни произошло, бизнес — стержень цивилизации — неизменно требует своего.
Совет директоров любой крупной корпорации представляет собой нечто вроде клуба для избранных. Помимо трех-четырех штатных директоров, сюда входят около двадцати крупных бизнесменов, как правило, председателей правлений или президентов различных компаний.
