— Прости меня, Дизи, — тихо сказала Кристина. — Я правда тебя очень люблю. Но ты же подписала контракт…
— Ничего я не подписывала!
— Когда мне предложили быть твоим тренером, я запросила все документы. Ты подписалась, Дизи. Сперва — весь совет ваших старейшин, а внизу — ты.
— Это контракт между советом старейшин и вашими хозяевами шоу, так всегда делается, — объяснила я. — Они отвечают за меня и получают деньги. Моя подпись ничего не значит!
— Так ты его не читала? — догадалась она.
— Я его просмотрела…
— Дизи, ты расписалась в том, что для пользы шоу позволяешь воздействовать на свою психику. Я думала, ты знаешь…
— Зачем нужно воздействовать на мою психику?
Она ответила не сразу.
— Чтобы ты была самым сильным и непобедимым бойцом, Дизи, только для этого. То, что ты видела там, в центре, заложено тебе в память… оно и есть — воздействие… Это все очень сложно! Не спрашивай, прошу тебя! Потом, после боя с Заком, ты все узнаешь!
— Это будет мой последний бой? — тупо спросила я.
— Я думаю, да.
— И тогда мне вернут детеныша? Он больше не будет мне мешать одерживать победы?
Она отвернулась.
— Не вернут?! Но тогда для чего же я дерусь?!
— Ох, Дизи, если б я знала, для чего мы все деремся…
— Ответь.
— Да, вернут. После этого боя все будет просто замечательно, а поскольку ты его гарантированно выиграешь, то тебе осталось лишь немного потерпеть. Самую капельку. Вот будет бой, потом еще одно обследование, а потом тебе отдадут детеныша… Ты мне верь, главное — верь…
Вопрос. При чем тут воспоминания об этом посещении? Надо ответить на каверзный вопрос. А меня отвечать на такие вопросы не учили.
— Корону царя всех гастарбайтеров, гору золота, холм рубинов и крупный астероид лучшего в мире сыра!
Это сказала Кристина. Она пришла мне на помощь, дав нужный ответ.
Кажется, то, что она сказала, было шуткой. Людям эти шутки нравятся. Они от них приходят в хорошее настроение. Так и получилось.
Все журналисты дружно показали зубы, оживились, загомонили. Никто даже не посмотрел в сторону провокатора, которого охранники тащили к выходу. Быстро тащили.
Я понадеялась, что они ему там, где этого никто не будет видеть, что-нибудь оторвут, и поделом. Нечего вмешиваться в ритуал.
— Вы уверены в исходе поединка?
А вот это был уже вопрос по сценарию. Кажется, теперь можно и расслабиться.
— Совершенно, — с готовностью ответила я. — Я могу дать любые гарантии.
— А что если…
— Никаких «если». Он у меня узнает, что такое небо с овчинку. Я ему глаза выдавлю, я ему оторву хвост, я ему переломаю все кости до единой. В общем, я его порву… как это? А, вот… Я его порву, словно тузик грелку.
