Об этом случае он никому не рассказывал, даже с ребятами наутро не поделился. В принципе, ничего особенного: им частенько попадались на глаза олени, белки, а то и горностаи; встречались рыси, куницы; но ту ночную встречу он почему-то захотел оставить при себе и для себя одного. В голову лезли вопросы: интересно, лисица прежде жила в этом лесу, а теперь, когда леса не стало, вынуждена искать нового пристанища, или, может быть, она просто решила обследовать новые места, раз уж появилась просека; а может, ей все по барабану — что она вообще понимает? Он спрашивал себя: знает ли лесная живность, что человек создал эти однообразные лесопосадки на месте настоящих лесов, а потом на том же месте создал нынешний хаос, и может ли живность кого-то осуждать?
Олбан смотрел, как трасса А9 убегает под серебристый капот; эмблема из трех лучей маячила впереди, будто орудийный прицел. С каждой минутой они удалялись от Перта в сторону реки Эрн. Дорога шла под уклон: по одну сторону тянулись лесопосадки шотландских сосен, по другую простирались заливные луга, за которыми начинались северные подножия невысоких Очилских гор. Черно-красный iPod, встроенный в бортовую стереосистему, выдавал старую танцевальную музыку времен бурной юности Филдинга. Олбан кожей ощущал сложенный в несколько раз листок, засунутый в задний карман джинсов. Ему вспоминался разговор двенадцатилетней давности.
«Ты еще многого не знаешь, юноша, — сказала ему двоюродная бабка Верил. — Многого я тебе пока не могу открыть — час еще не пробил».
«А когда пробьет?» — спросил он.
«Откуда мне знать? Может, и никогда. Но сейчас точно не время».
«Это почему же?»
«В том, что касается семьи… или любой другой группы людей, иногда приходится ждать чьей-нибудь смерти или такого момента, когда по какой-то причине важные вещи утрачивают свое значение. Хотя, надо сказать, есть такие вещи, которые никогда не утрачивают своей важности. Или же приходится выжидать приближения собственной смерти, когда, честно говоря, уже безразлично, в какой миг лопнет мыльный пузырь. Ну, сам знаешь, как говорится: когда это самое упадет на вентилятор.»
Он помолчал.
«Тогда зачем было заводить этот разговор?»
Берия как-то странно покосилась в его сторону.
«Сама не знаю, Олбан. Может, просто для очистки совести. Чтобы не солгать, но и не выдать правду, чтобы сбить другого с толку простым умолчанием. Понимаешь?»
Хорошо известные или хотя бы смутно знакомые Олбану мелодии сменились песней «Block Rockin' Beats» дуэта Chemical Brothers. Филдинг издал радостный вопль и врубил музыку на всю катушку.
