Министры выдвинули своего соискателя. Кольбер, естественно, хотел добиться этой должности для своего брата, чтобы тот смог объединить в одном лице командование обеими ротами. В любом случае, Кольбер лично враждебно относился к тому, чтобы эту должность отдали д'Артаньяну, которому никак не мог простить слишком независимого поведения во время процесса Фуке. Тем не менее король, прежде чем распределять остальные должности, пожаловал эту должность именно д'Артаньяну, ибо, как он позже написал в своих Мемуарах, этот человек «заслужил ее, оказав много важных услуг». Шарль Робине, придворный поэт Генриетты Английской, восславил это событие в своей рифмованной газете:
Из всех отважных и рьяных
Господина д'Артаньяна выбрал король.
В тот же день Оливье д'Ормессон, находившийся после процесса Фуке в полуопале, записал в своем драгоценном Журнале: «Я видел г-на д'Артаньяна, которому король даровал должность лейтенант-аншефа мушкетеров после ухода в отставку герцога Неверского, невзирая на г-на де Кольбера, который не любит г-на д'Артаньяна. Он оказал мне тысячу знаков внимания. Отношение к нему короля удивительно, ведь он знает, что он друг Фуке и враг Кольбера».
К тремстам ливрам в месяц, которые давала ему должность лейтенанта, наш безденежный гасконец смог добавить 600 ливров жалованья в капитанской должности, назначенного ему венценосным господином. 22 января на равнине Уй счастливый баловень судьбы вступил в командование перед лицом полного состава роты в присутствии Короля-Солнца и его лейб-гвардии.
Итак, д'Артаньян стал ровней самым знатным сеньорам двора. Начиная с 1665 года в документах его называют не иначе, как «граф д'Артаньян». Дюма ничего не выдумал. Д'Артаньян горделиво выставил на всеобщее обозрение герб, «разделенный на четыре поля: на первом и четвертом серебряном поле черный орел с распростертыми крыльями; на втором и третьем поле на красном фоне серебряный замок с двумя башнями по бокам, с наметом из серебра, все пустые поля красного цвета».
Разумеется, завистливые придворные подняли шум, утверждая, что он незаслуженно присвоил себе имя и титул, которые ему не принадлежали. Дальше хуже: после смерти д'Артаньяна претензии его семьи оспаривались через суд. Конечно, незаконность присвоения графского титула не вызывает сомнений. Если уж кто и мог претендовать на этот титул, так это не д'Артаньян, а его кузен Жозеф де Мон-тескью, которому принадлежали замок и земли д'Артанья-нов на берегах Адура.
