Так ты и проси Бога не об одном лишь том, чтобы Он тебе давал силы, ума и опыта, а еще и о том, чтобы Он сам действовал в тебе и через тебя не только при совершении тобою священнодействий, но и при каждом твоем соприкосновении с живой человеческой душой! Нам, пастырям, надлежит стать лишь орудиями в руках Божиих, через которые Господь сам будет питать алчущих Истины и поить жаждущих Жизни «водою текущей в жизнь вечную»! «Не нам, Господи, не нам, но Имени Твоему» даждь действовать через нас, пастырей Твоих, и прославляться в людях!
Любви! Любви Божьей проси себе, как драгоценного сокровища, которое чем больше будешь ты раздавать, тем больше будет в тебе умножаться! А любовь Божья, приходя в твою душу, сама тебя и умудрит, и слово даст действенное, проникающее до глубины сердца человеческого и производящее в нем благодатное преображение!
Проси у Бога главного — сотворить тебя любвеобильным! Остальное приложится...
Пастырь без любви — фарисей и наемник, каким бы он умным, образованным и опытным ни был! Бог есть Любовь, и соединение с ним, обожение, только в Его любви и происходит! Чем больше ты отдашь любви людям, тем большее благодатное утешение получишь и сам, вон как та епитрахиль, — старец указал на висящую у Царских врат иконостаса по афонскому обычаю епитрахиль, — чем больше ты в ней служишь, тем сильнее она ладаном пахнет! Понял меня, пастырь Христовых овец?
— Кажется, понял, отче честный! — с глубоким вздохом, в котором явно послышалось облегчение, ответил Флавиан.
— О чем ты еще посоветоваться хотел, батюшка Флавианушка? — со вновь зазвучавшей отеческой нежностью спросил старец.
— О евхаристии, отче!
— О чем, о чем? — казалось бы, удивился старец.
— О причащении Святых Христовых Тайн, отче! За двадцать с лишним лет священнического служения, наблюдая и анализируя жизнь своих прихожан и чад духовных, я пришел к выводу, что причащение Святых Христовых Тайн в наше время должно стать главным средством соединения людей с Господом!
— Оно таким всегда и было, с апостольских времен, отче! — живо отозвался Папа Герасим. — Что же сейчасто изменилось?
— Изменилось отношение христиан к этому таинству, отче, особенно у нас в России, — ответил Флавиан.
— Сейчас в России удивительное время! — закрыв глаза, сказал старец. — Моя семья бежала из России в тот момент, когда казалось, что не только Россия, но и весь мир сошел с ума, и рушилось все, что было дорого и ценно для русского верующего человека!
