— А, о котором я тебе рассказывала.
— Ну и что?
Я послала его к черту и вошла в кабинет. Даци надевал пальто.
— Вот, здесь все, — произнес он, возвращая мне блокнот. — К сожалению, у меня нет ее фотографии.
— Можете описать мне ее?
Лицо его приняло мечтательный вид.
— Рост метр семьдесят, очень красивая…
— Волосы?
— Белокурые.
— Глаза?
— Изумрудно-серые.
— Спасибо, я позвоню вам .
Он выжидал, стоя у двери, и у меня было такое чувство, что он ждал, когда я повернусь, чтобы посмотреть на мою задницу.
— Если хотите, мы можем вместе поужинать, чтобы подробнее обсудить мое дело…
— Это против моих правил, — ответила я.
Он хитро улыбнулся.
— Я так и думал.
— До скорого, синьор Даци.
— До свидания, адвокат, и спасибо.
— Подождите благодарить меня. Может так случиться, что ваша Анджела сейчас живет в Париже или Лос-Анджелесе.
Как только Даци исчез с моих глаз, я пошла в ванную и прильнула к крану с холодной водой. Когда я повернула голову, то увидела стоящего в дверях Спазимо.
— Красивый мужчина…
Я грозно посмотрела на него.
— Это тот преподаватель с вечеринки у Тима?
— Лучио, может быть, ты задумал выдать меня замуж?
— Вот еще, с тобой только время зря потратишь.
— Умница.
— Как зовут преподавателя Института театра, кино и музыки?
— Андреа Берти.
— Андреа, интересно, — с видом детектива сказал он.
Он повернулся на каблуках мокасинов и пошел на мысках, подражая кинозвезде.
«Мама, у тебя слишком длинные ноги!»
С тех пор как я начала заниматься этой работой, у меня часто возникает ощущение, что жизнь, чтобы ее прожить достойно, должна напоминать непрерывную немую сцену. Джильола права: стоит включить телевизор, и видишь лишь людей, талдычащих реплики из мыльной оперы, которых прямо распирает желание бравировать своими чувствами или продать тебе что-нибудь. Вокруг какое-то медийное волнение, суета, чтобы тебя заметили, и в результате мелькает бесконечная реклама, продолжительная программа экстренных сообщений, картинок, только бы устранить смерть из нашего свободного времени и выдать нам нашу дозу ежедневной порнографии. Почему Алессандро Даци пришел ко мне? Не проще было обратиться по телевидению, например, в программе типа «Тебя ждут»? Почему я должна искать ему женщину, которую — с двенадцатилетним опозданием он наконец-то понял это — любит. Что же это за любовь, если люди так к ней относятся?
Разговаривая сама с собой, я вышла из офиса, села в машину и сразу позвонила Тиму.
— Ты едешь? — крикнула я в сотовый телефон, чтобы меня было лучше слышно.
