- Вы знали кто я, когда я к вам обратилась, - спросила она, стоило нам двинуться.
- Да.
- Глупо конечно было ехать с ними.
- А вы дрожите.
- Это от холода.
Я сказал, что, к сожалению, моя фляжка уже пуста.
Мы свернули на западную часть Хэллман-Авеню. На часах фронтона ювелирной лавки на углу Лоурел-стрит было четыре минуты одиннадцатого. Полицейский в черном непромокаемом плаще опирался на противоположную стену. Я не разбираюсь в духах, чтобы с точностью сказать, какие были у нее.
- Я замерзла, - заявила она. - Не могли бы мы где-нибудь остановиться и выпить?
- Вы действительно этого хотите? - мой вопрос, видимо, удивил ее. Она резко повернула голову и посмотрела на меня в тусклом освещении салона.
- Я бы не прочь. Ну, если вы не спешите?
- Нет. Мы можем зайти к Маку. Это три или четыре квартала отсюда. Но это негритянское заведение.
Она усмехнулась:
- Единственное, чего я хочу, так это не отравиться.
- Вы уверены, что хотите туда ехать?
Естественно, она переиграла с дрожью.
- Я замерзла, и еще рано.
Тутс Мак лично открыл дверь для нас. По тому, как он наклонил свою круглую лысую черную голову и произнес: "Добрый вечер, сэр. Добрый вечер, мадам", я понял, что он хотел, чтобы мы пошли куда-нибудь в другое место, но меня не особо интересовало, чего он там хотел.
Я бодро поприветствовал его:
- Хэлло, Тутс. Как твои дела?
В зале было буквально пару посетителей. Мы пошли к столику в дальнем от пианино углу.
Внезапно она уставилась на меня, ее глаза, до этого очень синие стали очень круглыми.
- Я думал, вы заметили еще в машине, - начал, было, я, но она меня перебила:
- Откуда у вас шрам?
Она села.
- Этот, - я провел рукой по щеке. - Драка несколько лет назад. У меня есть еще один на груди.
- Иногда нам нужно ходить плавать, - заключила она.
- Пожалуйста, сядьте и не заставляйте меня ждать выпивку.
- Вы уверены, что...
Она стала напевать: "Хочу выпить, хочу выпить, хочу выпить". У нее был маленький ротик с пухлыми губками. Он изгибался, не становясь при этом шире, когда она улыбалась.
Мы заказали выпивку. Мы быстро разговорились, выдумывали шутки и смеялись. Мы беседовали (о духах, которыми она пользуется), не особо слушая друг друга. Тутс мрачно посматривал на нас из-за стойки бара, он думал, что мы решили сжечь его взглядами. Это было неприятно.
Мы выпили еще по одной, а после я сказал:
- Ну, поплыли.
Она даже не обсуждала этот вопрос, была слишком взволнованная, чтобы оставаться на месте.
