Волошин сидел на берегу лимана. От сигарет уже першило в горле. Как теперь быть, что делать с собой, с Татьяной, он не представлял. То, что случилось сегодня, потрясло его. Он до сих пор не мог поверить в то, что это на самом деле было! Да, разумеется, он страстно хотел ее!
Все то, что случилось, просто не могло быть с ним! Такое происходило с ним только в бою, когда не было времени думать, когда он жил одними инстинктами. С женщинами Волошин никогда не терял голову, он точно знал, что и как нужно сделать. Теперь тело пыталось жить одной жизнью, разум решительно навязывал другую. В море, а после на берегу разума не было вовсе! Таня полностью захватила все чувства Волошина. Непостижимая женщина!
После обеда Волошин постыдно бежал, он испугался того, что испытал. Подобное блаженство невозможно! Его можно только придумать, вообразить, сочинить, в жизни такое не встречается. Мучимый желанием, он пришел на берег лимана. Здесь в тени раскидистого дерева он пытался разложить по полочкам пережитое и всякий раз останавливался на одном и том же. Ее тело, колышущееся на волнах, грудь с крупными розовыми сосками, треугольник русых волос, гладкие упругие бедра… Стараясь избавиться от наваждения, Волошин закуривал очередную сигарету.
Нет, он не имеет права думать о ней! Нельзя допустить даже прикосновения к ее телу. Даже смотреть на нее опасно! Но как же тогда ее оберегать и защищать? А ведь именно это стало его основной задачей! Он сам взял на себя такое обязательство и должен выполнить его! Его долг, как мужчины, сделать все необходимое, чтобы с ней ничего не случилось! Он справится, он сделает это. Нужно только взять себя в руки и не распускаться. Необходимо убедить себя, что, в сущности, ничего не произошло. Подумаешь! Размечтался! Великое дело!
Волошин чувствовал, как голова буквально раскалывается на части от напряжения. Выход из сложившейся ситуации должен быть, но все же его не было! Самое неприятное, что, думая о Татьяне, Волошин мучительно хотел ее. Прямо сейчас, немедленно! Уже не в состоянии что-либо делать, он вернулся в пансионат. Холодный душ лишь на время привел Волошина в чувство. Теперь все стало намного труднее, она была рядом, совсем близко, несколько шагов по коридору – и ее дверь. За ней – она! Его страсть, желание и… кажется… любовь?
Нет, этого не может быть! Какая к чертям любовь, они знакомы всего только два дня! Наверное, его настиг тот самый «солнечный удар», совсем как у Бунина. Сегодняшний вечер, что неумолимо надвигается на побережье, по-странному тих. Природа словно замерла в ожидании чего-то…
