– Ты не против, если мы прогуляемся по берегу? – спросил он, остановившись на аллее.
– Тогда уж лучше по косе! – ответила Ирина улыбаясь.
Петр помог ей спуститься на причал. Поставил корзину на кормовую банку, вставил весла в уключины и протянул Ирине руку. Та величаво, словно принцесса крови, оперлась на нее и сошла в качнувшуюся на тихой волне лодку.
Сильными гребками Петр направил суденышко через лиман.
– Ты мне не хочешь объяснить, что означает сия корзинка? – поинтересовалась Ирина.
– Да так, пустяки, маленький презент от хозяина, – ответил Петр, не переставая грести.
– Он что тебе чем-то обязан?
– Иришка, посмотри лучше, какая ночь! Не думай о суетном.
Днище лодки зашуршало о песок. Петр, подхватив Ирину на руки, вынес на сушу. Противоположный берег лимана светился разноцветными огнями. Огромная, невероятно яркая луна заливала серебряным светом широкую песчаную косу, отделявшую лиман от моря. Где-то вдали прямо на этой песчаной полосе сверкали огни, оттуда доносилась веселая музыка. А прямо перед ними простирался морской простор. Небольшие волны, накатываясь на пляж, призывно шелестели. Теплый ветерок нес через лиман с берега запах степного разнотравья. Пока Петр расстилал покрывало, Ира, оглядевшись по сторонам и убедившись, что поблизости никого нет, мигом разделась донага и теперь, раскинув руки и запрокинув голову к звездному небу, танцевала под слышимую только ей музыку на еще хранящем дневное тепло песке.
Петр невольно залюбовался женой. Как же она пленительно хороша! Вот такая, светящаяся в лунном сиянии. Еще по-детски непосредственная, но в то же время упоительно женственная. Волнуясь, Петр не сразу справился с джинсами, а Ирина, пробежав мимо него, прямо-таки ворвалась в море и, приняв животом набежавшую волну, звонко засмеялась от восторга. Сбросив с себя одежду, Петр устремился к ней и, подбежав совсем близко, без всплеска нырнул. Сделав несколько мощных гребков, он развернулся под водой и с шумом вынырнул рядом с Ирой. Они долго дурачились в воде, пока не начали немного замерзать. Едва ли не силой вытащив жену на берег, Петр тщательно растер ее уже дрожащее тело и, усадив, налил в пластмассовый стаканчик вина. Они сидели на пустынном пляже, нагие, словно в первый день творения, пили восхитительное вино и целовались. Их губы, липкие от сладкого вина, фруктов, упорно тянулись навстречу друг другу и совершенно не хотели расставаться. Только далеко за полночь они наконец добрались до лодки.
