Вдруг в темноте раздается душераздирающий крик. Вновь сбегаются все: и мать, и старушка — заспанные, в ночных сорочках — и снимают с груди насмерть перепуганного малыша огромного сибирского кота…
Мельница. Горы зерна. Малыш прыгает, купается в зерне…
Старушка угощает братьев большими фигурными пряниками — петушками, лошадками.
И вновь стучат колеса. Поезд. Река. Ночь. Понтонный мост. Тысячи беженцев. Машины, телеги, кони… Военная техника. Идут солдаты, солдаты… Идут беженцы… Мать с детьми. Лавина, которой нет конца. Идут солдаты. Среди них отец. Вот он! Она видит его.
— Иосиф! Иосиф!.. Папочка!
Мост — узкая полоска, по которой движутся тысячи муравьев…
И вдруг — рев в небе. Самолеты с черными крестами. Вой бомб. Взрывы. Фонтаны воды. Стрельба. Крики. Давка, суматоха, паника…
— Иосиф! Иосиф!.. Папочка!
Бомба угодила в мост. И кажется, что небо загорелось. Рев достигает предела, и невозможно уже уху воспринять высоту этой ноты… И вдруг он обрывается в дикую гнетущую тишину…
Поезд. Люди, люди, вещи…
На пристани тысячи людей. Идет посадка беженцев на военное судно. На высокую палубу переброшены мостики, сбитые наспех из досок. Ломаются перила, люди падают в воду. Крики. И уже никто, никакая сила, не может сдержать натиска толпы. Она все рушит, давит на своем пути…
Корабль в море. Очередь в туалет. Очередь за водой. Кружка передается из рук в руки. Из кружки воду наливают в посуду… А за борт опускают что-то продолговатое, завернутое в простыню. А вот заворачивают еще один труп, и еще, и еще…
Мать держит ребенка над бортом. Он делает по-большому за борт… Женщина перегнулась за борт — ее рвет. Самолеты фашистские. Самолеты наши… Идет воздушный бой над кораблем. Стреляют с корабля. За бортом ухают бомбы, поднимая водяные столбы… А потом — шторм. Страшный шторм, ад, но еще не последнее испытание…
Ферганская долина. Люди, люди… Движутся пешком, на волах, верблюдах, лошадях, телегах… Тысячи людей. До горизонта — люди… Беженцы. Все это движется в одном направлении. Туда, дальше от ужаса, от смерти.
А вокруг степь. Степь. Ни воды, ни деревца. И только люди, люди, кони, волы, верблюды, телеги… Старики, женщины и дети… Дети.
Выпал из телеги спящий Яков. А телега движется дальше…
Бежит старик-возница, бежит мать. Бегут против движения. Мать, обезумевшая мать, а за ней, едва поспевая, тяжело дыша — старик. Яков, чудом уцелевший, лежит на дороге и… спит. Мать хватает его на руки. Целует…
А старик медленно осел, жадно хватает воздух… Умирает старик.
