— Лучше вам не знать.
— Mademoiselle… — протянул начальник. — Кажется, вы неправильно понять. Вы хотите дать нам pot-de-vin?
— Что? — переспросила я и мысленно перевела отдельные слова на английский. — Горшок вина?
— Нет-нет, — озабоченно ответил начальник. — Это выражение. Означает… э-э… заставлять кого-то делать что-то… давая деньги.
— То есть взятка?
По всей видимости, мы ходили кругами.
— Я не знать это слово. Во Франции, mademoiselle, давать деньги за услугу незаконно.
— О… — краснея, проронила я. — Вы же сами просили…
— Нет-нет, mademoiselle! — Начальник затряс головой. Я взглянула на остальных охранников, которые смотрели на деньги куда жаднее, чем их босс. — Я думал, вы окажете нам услугу за услугу.
— Какую же? — неуверенно спросила я, засовывая пачку в карман и чувствуя себя круглой идиоткой.
— Oui… — Начальник переглянулся с подчиненными. — Можно ли сделать, чтобы Гийом играл частный концерт для моей дочери и ее подруг? Я буду лучший отец в Иль-де-Франс.
— И для моей дочери, — добавил один охранник, — Она бы тоже хотела на частный концерт.
— А у меня нет дочери, но подруга мечтает увидеть Гийома Риша, — сказал второй.
С минуту я молча разглядывала охранников.
— То есть Гийом должен просто сыграть для вас концерт?
— У меня дома, — кивнул начальник. — Моя жена даже накормит его ужином.
Я вздохнула и закрыла глаза.
— Думаю, устроим.
Через двадцать минут, кое-как добившись от Гийома согласия на частный концерт для охранников, я уже ехала на лифте вниз, не спуская глаз с моего рокера, наряженного в шмотки из «Селио».
— Вот, — сказала я, протягивая ему листок бумаги Пока Гийом раздавал автографы благоговейно взирающим на него охранникам, я успела набросать небольшую речь. — Это ты скажешь журналистам.
— Я должен делать заявление? — захныкал Гийом. — Брось, Эмма! Я хочу домой и спать!
— Надо было думать об этом до того, как ты прокрался голым в Эйфелеву башню.
— Я был не голый! — усмехнувшись, возразил Гийом. — На мне были трусы! И, — добавил он с важным видом, — цилиндр!
— Такого чудака я еще не встречала, — пробормотала я. — В любом случае, ты это прочтешь, иначе я расскажу всем правду.
— Ты очень строгая, Эмма, знаешь? Я вздохнула.
— И цилиндр сними.
Он грустно покачал головой, снял цилиндр и вместе с тростью передал мне.
Я вывела Гийома на улицу, к стене из журналистов. Они загомонили, как только нас увидели. Я старалась избегать взглядов Габриеля, который стоял в первом ряду и изумленно смотрел на нас.
