Первое, что почувствовал Джей Халек, — это запах бетадина. Когда ОН открыл глаза, то увидел медный потолочный вентилятор с матовыми шарами. Джей лежал в своей спальне. Или, может быть, он был мертв и только думал, что лежит в своей спальне.
В поле его зрения материализовалось чье-то лицо: Маршал Уайндот, гей, работавший врачом в больнице. Этот человек уже давно давал понять, что неравнодушен к Джею. И что, черт возьми, он делает в его доме?
Наконец Джей вспомнил. Он сам позвонил Маршалу после случившегося, как раз перед тем, как отключиться.
Маршал пристально смотрел на него своими изумительными серыми глазами из-под густых ресниц, которым позавидовала бы любая женщина. Прядь темных волос опустилась на загорелый лоб. Он был слишком красив для мужчины. Если бы Джей был гомосексуалистом, ему бы нравился такой типаж.
— Как ты себя чувствуешь? — Голос Маршала был очень мужественным — необычно глубоким для такой женоподобной внешности.
— Еще не пойму, — пробормотал Джей. И тут он почувствовал. Боль обжигала глубоко внутри, разрывая его на части. Та сучка. Это она сделала. Но как? — Болит. Господи, как же болит!
— Да, знаю. Извини. Сейчас дам тебе еще морфия. Прошло всего несколько часов после предыдущей дозы, но с такой раной… — Маршал не закончил и отошел. Затем возвратился со шприцем.
— Как долго я был без сознания? — спросил Джей, пока Маршал готовил инъекцию.
— Пару дней. Ты позвонил мне в субботу на рассвете. Сегодня понедельник. Я звонил в больницу. Сказал, что у тебя непредвиденные обстоятельства, и попросил, чтобы тебя подменили.
— Спасибо, — прошептал Джей.
После того как игла вошла в вену, он почувствовал во всем теле мгновенное облегчение. Это было блаженство.
— Не хочешь поговорить? Например, рассказать, что, черт возьми, с тобой произошло?
Что произошло? Джей не знал. Но, даже если бы знал, все равно не смог бы рассказать. Он вспомнил внезапные языки пламени, ужас, повергший его в ступор. Вспомнил, как выбежал из лачуги и стал кататься по земле, чтобы потушить огонь. Затем послышался треск веток в лесу. Кто-то приближался. Он запрыгнул в машину и погнал, затем… Точно! Следующее, что он помнил, был звонок Маршалу.
Рука потянулась к лицу. Джей с ужасом подумал о бороде. Ее не было. Он снял ее, пока ждал. Даже в том болезненном кошмаре он не забыл об этом.
— Это… ну… мне немного неловко. — Его голос звучал сипло и невнятно, будто рот был набит овсяной кашей. — Я был с… подругой. Ей нравятся грубые игры. Ну, ты понимаешь, о чем я?
