Все хохотали.
— Где он находит все это, этот человек! — восклицали собеседники.
Один из источников остроумия Петалы Алкивиад, однако, скоро нашел. Петала и сам не скрывал его.
Это была книжка, которая вышла недавно в Константинополе под заглавием: «Орнито-скалйзмата», что значит «Куриное скобление», то есть автор роется в житейском прахе и выскабливает всякую мелочь для осмеяния порока.
Книжка эта составлена в виде букваря, по алфавиту, и каждое слово имеет определение ядовитое и тонкое, по мнению многих греков.
Русский (например) значит — человек, который бьет свою жену, своего слугу и своего осла.
Эллины — народ, знаменитый своим согласием.
Женщины — потомки Евы.
Лягушки — соловей озера.
Книги — вещи, распространяющие торговлю бумагой.
Придворный — смотри слово льстец.
Разврат — дитя роскоши и т. п.
Петала не скрывал этой книги, не выдавал ее ум за свой, а напротив того, носил ее с собою всюду и прочитывал из нее отрывки охотно всем.
Алкивиад все-таки был слишком образован, чтобы не возмущаться «куриным скоблением» и не находить с досадой, что и в отношении забавности простодушный Тодори и всякий простой эпирот гораздо лучше своих соотчичей богатого круга, настолько же выше и забавнее беседой, насколько он выше их смелостью и горячим чувством веры и народности.
«Куриным скоблением» Петала еще больше опротивел Алкивиаду. Догадаться, однако, сам, что Петала ему соперник, Алкивиад долго не мог. Самые нравы были таковы, что ничего не могло быть заметного. Петала нередко бывал у Ламприди, но он за Аспазией не ухаживал, почти никогда с ней не говорил, а если говорил, как со всеми, о вещах самых обыкновенных, так что и в голову ничего прийти не могло.
Первое подозрение о том, что Петала ему соперник, подали разговоры самой семьи Ламприди. Однажды, когда Аспазия была в комнате невестки, у очага собрались отец, мать Ламприди, глухой сын, Николаки и Цици.
Алкивиад вошел и застал их за оживленным разговором. Даже глухой принимал в нем участие. Для него нарочно все изменяли голос и шептали, стараясь делать движения губ как можно выразительнее.
Николаки не прекратил разговора при Алкивиаде, и сама старушка обратилась к нему с вопросом:
— Каким ты человеком считаешь Яни Петалу?
— Худым человеком, — сказал Алкивиад.
— Чем же он так худ? — спросила старушка как будто и с досадой.
Алкивиад хотел узнать, отчего говорят о Петале.
— Так, — сказали ему. — Зашел разговор: что он за человек.
— Я говорю, что он хороший паликар! — сказала мать.
