Хозяева, люди вежливые, конечно, ради приличия сказали: «Пусть сидит». И вот он остался со взрослыми, есть уже не хотел, просто ковырял хлеб да вмешивался в разговоры взрослых — это тоже было неприлично, невоспитанно. А потом вдруг заявил: «Пойдем домой!» — «Ну, иди», — сказала ему мама. А он опять заломался: «Один не хочу, скучно одному, вместе пойдем». Вечер только еще начался, все стали уговаривать его: «Не порти маме праздник». Но ничто не помогло, он и слышать не хотел. Короче говоря, оделась она и ушла с сыном.
Не скрою, на прощание я сказал: «Извините, но вы неправильно поступаете, потакаете Сережиным капризам. Он же измывается над вами. Наплачетесь вы от такого сына, если не возьмете его в руки, да и обществу страшного эгоиста подарите». Пощадил я ее материнское сердце и не сказал еще про эпизод в походе. Но она, видно, сама все понимала и печально вздохнула: «Ваша правда, говорит, только один он у меня, сиротой растет, отца-то нет, умер». И этим словно оправдалась. А после ее ухода в нашей компании долго еще говорили и о ней, и о Сереже…
Я рассказал об этом не для того, чтобы просто сообщить, как иные мамы и папы балуют своих детей. Вы это и без меня знаете. И кое-кто из вас даже пытается себя этим тоже оправдывать: дескать, если я и эгоист, так что поделаешь — взрослые меня избаловали!
Когда балуют, безусловно, приятно: значит, любят, вот и стараются сделать, как тебе лучше. Но возникает вопрос: а сам-то ты любишь своих родных? Почему же тогда сам не хочешь сделать так, чтобы для них было лучше? Или, может, не любишь?
Про Зину, которая ушла от матери, видимо, можно сказать, что она не любила мать. А если и это неверно? Как можно не любить родную маму или папу? Сколько лет я на свете живу, а такого человека еще не встречал. И, может, Зина все-таки любила мать, но тем не менее ушла.
Почему же?
Вот у Сережи я через несколько дней спросил: «Почему ты маму из гостей увел? Наверное, не любишь ее». Так он просто обиделся: «Это я-то не люблю? Еще как люблю!»
Значит, любит, а плохое делает! И мало того, что из гостей увел, радости лишил, еще и нервничать заставил, волноваться: разве ей не стыдно за такого сына перед своими друзьями?
Допустим, что любить какого-то мальчишку Герку Сережу никто не обязывает. Ни его, ни других ребят Сережа и не любит, поэтому и пакости им учиняет. Но маму-то любит. А пакости тоже чинит.
Что же, значит, выходит. Значит, кроме любви, есть еще какое-то другое чувство, которое надо обязательно иметь в своем сердце, чтобы хорошо относиться к людям? И даже к самым близким.
