Вот тебе и учились вместе!
Каменный дом под железной крышей. Высокий забор. Крепкая калитка на запоре. Надпись: «Во дворе злая собака». Номер восемь.
Собака дала о себе знать, едва ребята приблизились к калитке. Она залаяла, задыхаясь от злости, и стала рваться к воротам, лязгая железной цепью.
— Стучи, — сказал Семен.
— Может, тоже дома нет, — засомневалась Абрикосова.
Гера постучал.
— Кто там? — раздался мужской голос из глубины двора.
— Нам нужен товарищ Чертков, — сказала Муврикова. — Михаил Леонтьевич.
Щелкнула задвижка.
— Что еще? — пробасил за калиткой хозяин, и перед ребятами появился высокий неуклюжий дядька — тот самый, который был у Валентины Федоровны в сельсовете. — Я Чертков, в чем дело?
Гера остолбенел. Да и не он один, потому что все долго молчали, даже Семен.
— Простите, — наконец пришла в себя Муврикова. — Мы туристы. Мы хотим узнать про Андрея Гузана.
— А-а-а, — Чертков распахнул калитку пошире, но не для того, чтобы пригласить ребят к себе, а, наоборот, сам вышел на улицу. Был он в грязной рубахе навыпуск, в коротких серых штанах, из-под которых виднелись толстые волосатые икры, на ногах стоптанные тапочки. Подойдя к бревну, приваленному к забору, Чертков уселся на него. — Замолчи, бешеный! — крикнул он на собаку, которая все еще неистовствовала во дворе, и добавил с гордостью: — Зверь, а не пес.
— Мы узнали, — снова начала Райка, когда все ребята окружили Черткова, — что вы учились с Гузаном.
— Учились, учились, — подтвердил Чертков.
— Может, и за одной партой сидели? — вставил Серега.
— Сидели и за партой.
— И дружили?
Чертков хохотнул:
— Как же, дружили. Он меня по загривку, я его под дыхало.
Райка не знала, как отнестись к этой шутке, и поглядела на ребят. Потом попросила:
— Расскажите о Гузане.
— А что рассказывать-то?
— Ну, какой он был.
— Обныкнавенный. — Он так и сказал «обныкнавенный» и усмехнулся. И Гера не понял — то ли нарочно он употребил это словечко, то ли на самом деле неграмотный и не сидел никогда за партой в школе, а тем более рядом с Героем Советского Союза Андреем Гузаном.
Муврикова, а потом и Серега все-таки начали его расспрашивать: какой был Гузан ученик, хорошо ли учился, но Чертков отвечал коротко, обрывками фраз. Гера слушал его, а сам ни на секунду не мог забыть, что этот самый Чертков хочет судиться со старухой соседкой из-за тридцати сантиметров земли. Ни герой Гузан, ни пионеры из города Черткова нисколько не интересовали. Да он и не скрывал этого:
