— Вам, действительно, нужно уделить внимание! Хулиганы! Невоспитанные дети!
И тут Лидуся расплакалась. Лицо ее некрасиво сморщилось, и из голубых глаз потекли слезы, проложив на щеках светлую дорожку, затем еще одну, и еще… Потом она опустилась на ступеньку автобуса, вытерла слезы рукой и тихо сказала:
— Уходите! Все уходите! Вы такие взрослые!
Панчо не стал плакать, хотя ему тоже было очень горько.
— Да, можете идти… а пистолеты у нас не настоящие! Это игрушечные пистолеты, их Ивану-Барабану-Поймай-Мышек-на-Крыше отец из Венгрии привез!
— Пластмассовые игрушки! — всплеснул руками товарищ Манчо Гюлеметов. — Не может быть!
И он выхватил пистолет из рук Панчо и принялся рассматривать его со всех сторон, словно трудно отличить настоящий пистолет от игрушки.
— Верно, игрушечный! — пропищал он и занес руку над головой Панчо. Да, да, он собрался отвесить Панчо здоровенную оплеуху. Хорошо, что женщина с книгой вовремя одернула его:
— Не позволю! Как можно бить маленького ребенка!
Товарищ Гюлеметов опустил руку и прошипел в адрес ребят:
— Как только не стыдно!
А потом опять забубнил:
— Вы меня еще попомните! Вы еще пожалеете, что встретили Манчо Гюлеметова! У Манчо Гюлеметова длинные руки, и он шуток не любит!..
— Да это мы уже слышали! — с досадой прервала его женщина с книгой.
Она подошла к Лидусе, погладила ее по голове и мягко сказала:
— Девочка, вам не следовало этого делать! Вы могли бы нам все рассказать, а не устраивать это похищение…
Лидуся утерла слезы ладонью, которая, видно, была не слишком чистой, потому что щеки сразу стали грязными.
— Да, как же! Разве вы станете нас слушать? — с жаром заговорил Панчо. — Чтобы вас, взрослых, заставить обратить на нас внимание, нам приходится вас похищать!.. Пусть даже с помощью игрушечных пистолетов!
И он рассказал о своем отце, который придумывает новые модели обуви, и о своей матери, которая вечно торопится и которую интересуют только витрины и картины, и о своей бабушке-активистке, для которой главное, чтобы внуки съели весь завтрак, обед и ужин и чтобы не простудились, а чтобы поиграть с ними, так об этом и речи быть не может…
Пассажиры слушали его молча: толстый Власакиев отирал пот с лица огромным клетчатым платком, инспектор Пантифлюшек задумчиво попыхивал трубкой, женщина с книгой, опустив глаза, ковыряла носком туфли пыльную землю, Макрев пощипывал свой единственный ус, шофер Спас почесывал в затылке, а пассажир в выпачканной машинным маслом одежде снова вытащил из кармашка ковбойки гаечный ключ и перекладывал его из одной руки в другую… Только Средний Начальник Гюлеметов, грозно нахмурив брови, время от времени машинально грозился, что он проучит гадких детей, что они его на всю жизнь запомнят и вообще пожалеют о том, что им в голову пришла мысль похитить автобус для того, чтобы поиграть с уважаемыми взрослыми гражданами в индейцев и космонавтов.
