— А что на это можно сказать? — пожала плечами Лидуся.
— Боже мой, как можно быть таким недогадливым! — схватился за голову товарищ Гюлеметов. — Так ведь сколько народу меня увидит! Посмотрят и скажут: «Гляди-ка, Гюлеметов! Видно, дела его пошли в гору, вон с каким энтузиазмом он хлопает! И как прилежно что-то записывает в своем блокноте!..» В этом-то и вся соль…
— Что значит — «вся соль»?
— Это значит, что мой авторитет возрастет, вот что значит — «соль»…
— Стало быть, вы надели в такую жарищу парадный костюм только для того, чтобы присутствовать на каком-то совещании, которое покажут по телевидению, и чтобы все увидели, как вы хлопаете, — покачала головой Лидуся. — Эх, вы!
Сказав это, Лидуся решительно повернулась к шоферу и сказала:
— Едем!
— Девочка, неужели ты не позволишь мне выйти?! — завопил не своим голосом товарищ Гюлеметов.
— По-моему, вам просто нечего делать, на том совещании! — заявила Лидуся.
— Это точно! — одобрительно кивнул шофер, как все шоферы на свете больше всего не любивший начальников с раздутыми портфелями и в темных костюмах, которые вечно торопятся с одного совещания на другое.
Он дал газ, и автобус тронулся, но тут случилось нечто совершенно непредвиденное. Знаете что сделал пассажир в темном костюме, тот самый Средний Начальник товарищ Гюлеметов? Он подбежал к Лидусе, упал перед ней на колени и простонал:
— Прошу тебя, отпусти!
Разумеется, при виде этой сцены шофер никуда не поехал — он просто обомлел. Все остальные затаили дыхание, а Гюлеметов, стоя на коленях, слезно умолял Лидусю:
— Я всего лишь Маленький Начальник, и у меня есть свои Большие Начальники! Очень даже вероятно, что завтра, послезавтра или, в крайнем случае, через год обо мне зайдет речь, и мои Начальники скажут: «Помните, как Манчо Гюлеметов сидел в первом ряду на Том Совещании, которое показывали по телевизору? Вы заметили, как он внимательно слушал и даже записывал, и как ловко на нем сидел темный костюм, и с каким энтузиазмом он хлопал в ладоши после выступлений? Давайте сделаем его Большим Начальником!..» Теперь тебе ясно, для чего мне непременно нужно быть на этом совещании?
В автобусе стало тихо, все глядели в пол — всем было очень неловко. Должен вам сказать, что подавляющее большинство взрослых не жалует тех, кто готов на все, лишь бы выбиться в Начальники… И знаете кто первым прервал тишину, при этом вообще впервые подав голос с тех пор, как был похищен автобус? Тот самый мрачный мужчина, весь перепачканный маслом, который уныло сидел сзади…
