- Товарищ политрук, вас старший майор госбезопасности вызывает - раздался за спиной голос молодого солдата. Определенно для этого паренька старший майор ГБ - царь и бог, круче него только товарищ Сталин. А для нее грозный старший майор Ярошенко всего лишь Леша. Человек, ставший ей самым близким, в этом таком чужом и таком родном мире.
Ника, хоть и носила военную форму, к соблюдению требований устава относилась формально, понимая, что устав для армии, не армия для устава. Она не требовала от курсантов и солдат, охранявших Центр, чтобы те отдавали ей при встрече честь. Ей даже было забавно думать, что какой-то шутник придумал обозвать воинское приветствие отданием чести. С этим была связана одна веселая история. Как-то дня через два после приезда сюда, она столкнулась в дверях с бойцом, несшим коробку с каким-то хламом, и как всякий нормальный человек, уступила дорогу и придержала дверь. Боец, видимо не увидевший из-за большой коробки ее знаков различия и звезды на рукаве сказал: - Спасибо. И пошел дальше. Все бы ничего, но эту сцену видел один капитан. Его просто заклинило оттого, что боец так повел себя по отношению к ПОЛИТРУКУ. Он остановил бедного солдата и начал читать ему мораль, мол, надо было пропустить товарища политрука и отдать честь. Благо Ника уже была знакома с этим капитаном, поэтому вступилась за парня, а когда он ушел, описала, что в ее понятии означает фраза 'отдать честь'. К счастью у капитана с чувством юмора было все в порядке, поэтому, отсмеявшись, они с политруком разошлись по своим делам.
Ярошенко ждал ее в кабинете зам начальника Центра.
- Товарищ старший майор государственной безопасности, политрук Иванова по вашему приказанию прибыла - четко по уставу отрапортовала вошедшая женщина.
- Здравья желаю, Ника Алексеевна - ответил Ярошенко. Официальный тон и никаких эмоций - что поделаешь служба, есть служба.
- Товарищ майор - обратился он к заместителю начальника Центра - нам необходимо переговорить с товарищем Ивановой с глазу на глаз. Информация секретная, поэтому не могу огласить ее при посторонних. Такой 'прозрачный' намек майор понял сразу. Встал, надел шинель, и со словами: - Пойду, проверю учебный процесс. Скрылся за дверью.
- Эх, Леша! - Ника тут же обняла 'грозного гэбэшника'.
Он прижал женщину к себе.
- Привет, любимая... Ника Алексеевна, - и что в его голосе было больше - шутки или нежности - не различить. И того и другого поровну.
- Опять тебя черти по всему союзу носят- женщина, это прежде всего женщина, даже если и на ней военная форма. И нет для женщины большего счастья, чем то, когда рядом находится любимый человек. - А сюда - так по ошибке забрел?
