— Да, знаю. Анжело Раволи рассказал мне об этом, когда переправлял меня на «Лорелее».
— Анжело — кладезь информации, — скривился мой новый знакомый. — Она не вся правдива, потому что Анжело предубежден.
— Потому что его отец знал профессора в Италии и от него зависит благосостояние Анжело?
— Не только поэтому.
— Какая же другая причина?
Мейнард искоса посмотрел на меня:
— Сейчас я не хотел бы вам ее называть! И не лучше ли нам поостеречься, вдруг ваша фигура в белом поджидает нас со второй стропилиной?
Я содрогнулась:
— Не шутите с этим!
Какое-то время мы шли молча, и я поймала себя на том, что потеряла всякое желание снова входить в эти разрушенные стены. Я не была уверена, какое из зол меньшее — идти с ним или одной ждать его на скамейке? Но все-таки решила идти с ним, поскольку он медленно продвигался вперед.
В отличие от меня, этот мужчина, по крайней мере, не испуган; в его решительной фигуре, идущей вперед, было даже что-то стимулирующее. Когда мы дошли до разрушенного дома, он остановился и положил руку мне на плечо.
— Сначала разведаем снаружи, Дениз, — прошептал он. — Прежде чем зайти внутрь. Идет?
— Идет! — нервно прошептала я в ответ и неохотно побрела за ним, огибая внешние стены дома.
Мы пробирались по упавшим и гниющим стропилам и вокруг разбросанных гранитных блоков, которых вполне могло хватить на небольшую пирамиду, причем двигались в сторону, противоположную той, откуда я пришла к этому зловещему дому. Неожиданно Мейнард остановился и прислушался. Я затаила дыхание.
— Это внешняя стена хода, — прошептал он. — Не слышу, чтобы внутри кто-то двигался. А теперь послушайте меня. Если бы кто-то надумал толкать эту стропилину, ему пришлось бы дотянуться до верха стены. А ее высота здесь достигает десяти или двадцати футов. То же самое за углом. Начнем с того, что выясним, мог ли он дотянуться до такой высоты.
— Он или она?
Мейнард усмехнулся:
— Или оно.
Я с укором посмотрела на него. Он, безусловно, был привлекательным мужчиной.
Нам пришлось пробираться сквозь малиновые заросли, росшие вокруг почти обрушившейся каменной кладки. Следуя за ним, я порвала нейлоновый чулок, и он сразу же потерял вид. Добравшись до угла, мы остановились. Его рука лежала на моем плече.
— Здесь есть дерево, возвышающееся над стеной, — прошептал он. — Видите этот зазубренный камень? Кто-то мог залезть на него. Оставайтесь здесь, я посмотрю.
Я кивнула. Мое сердце снова учащенно забилось. Я наблюдала, как Мейнард прошел еще вперед. Он был крупным человеком, но ступал бесшумно. Дойдя до острых гранитных блоков, принялся их разглядывать. По-видимому, у дома отвалилась часть крыла, потому что блоки казались слишком большими — человек не мог бы сдвинуть их с места. Мейнард начал осторожно взбираться на груду. Добравшись до верха, обнаружил еще один камень, поменьше и более плоский, который, похоже, кто-то здесь положил. Я с любопытством подошла поближе.
