Она опять засмеялась и взглянула на Джона, смущенно переводившего взгляд с отца на нее.
— Скажи, Джон, я давно не Поднималась на Бикон-Крэг?
— Давно, Карен, — кивнул он.
— Месяцы... или годы? — уточнил профессор Уайганд. — Не отвиливай от ответа, Карен, будь осторожнее, иначе мне придется поискать причину для такого поворота!
Она рассердилась и окинула его немигающим взглядом:
— Причину? Скотт, о чем ты говоришь? Как давно ты уехал в Ирак? Три года назад? Четыре? В последний раз я поднималась на Бикон-Крэг с тобой!
Наступившую тишину нарушила я, подойдя к двери и сказав:
— Надеюсь, вы простите меня! Не хочу упустить солнце!
Карен вымученно улыбнулась. Джон встал. Профессор проворчал:
— Желаю приятной прогулки!
— Спасибо! — неестественно весело ответила я. — Увижусь со всеми вами за обедом и поделюсь впечатлением от Бикон-Крэг!
— Мы все будем здесь, кроме Рандолфа, — мрачно сообщил Джон.
Когда Джон закрыл за мной дверь комнаты, я подумала, что слишком долго откладывала эту прогулку.
У подножия лестницы стоял Рандолф, заговорщически улыбаясь мне. Он присвистнул и сделал вид, что с вожделением смотрит на мою фигуру, обтянутую свитером.
— Привет! Вы выглядите так, словно собрались погулять! Надеюсь, не откажетесь прокатиться со мной по острову, а потом пойти в деревню на танцы?
— Откажусь. Простите, мистер Уайганд...
Я хотела обойти его, но он поймал меня. Я оглянулась назад, но дверь в комнату для завтрака была закрыта.
— Моего брата вы называете Джоном. Почему же ко мне обращаетесь так официально? Я уже дюжину раз просил вас называть меня Рандолфом.
Его сильные руки больно сжимали мои запястья, но я лишь посмотрела на них и холодно произнесла:
— Если не возражаете, мистер Уайганд...
Он отпустил меня и нахмурился:
— И все-таки почему вы не называете меня Рандолфом?
Мне очень хотелось потереть руки.
— Я называю вашего брата по имени, мистер Уайганд, потому, что это создает между нами ровные деловые отношения. Я называю его Джоном точно так же, как вашего отца профессором. Вот и все. Я уже несколько раз говорила вам, что приехала сюда для того, чтобы работать, а не развлекаться, но вы, похоже, не понимаете, что я имею в виду. Вы совсем не похожи на вашего брата. Если я стану называть вас Рандолфом, вы будете попусту тратить мое и ваше время, пытаясь склонить меня к свиданиям.
— За это пария упрекать нельзя! — Глаза у него были слишком большие и мягкие для мужчины. Ресницы длинные и закругленные, как у девушки. Губы раздраженно надуты. — Что они вам обо мне наговорили?
