Истребитель нырнул и дернулся в сторону, когда лучу удалось частично его ухватить. Но тут нилот увеличил мощность ионных двигателей и вырвался на свободу, закрутившись штопором и взмыв вверх. Хан невольно присвистнул от восхищения.
— А парень-то молодец, — заметил он. — За ним, Чуи! Полный вперед!
Истребитель, поняв, что остался всего один путь к спасению, ринулся вниз, к темно-зеленым вершинам деревьев массасси. Он уворачивался от скрюченных ветвей, опаленных молниями или лесными пожарами, которые тянулись к кораблю, словно скрюченные пальцы старой ведьмы, падал вниз и проносился над самой поверхностью извилистых рек, пытался укрыться в заросших буйной зеленью каньонах, а «Тысячелетний Сокол» висел у него на хвосте.
Если бы дело было только в скорости, «Тысячелетний Сокол» со своими мощными двигателями давно бы обогнал истребитель и заставил его приземлиться, но невероятная маневренность крошечного корабля в джунглях давала имперскому пилоту серьезное преимущество.
Однако у Хана Соло было куда больше решимости.
— Что ты сделал с моими малышами?! — крикнул он в динамик.
Разумеется, ответа он не ждал, но тут, ко всеобщему удивлению, послышался голос пилота, тщательно взвешивающего слова.
— Так это твои дети? Когда я оставил их в джунглях, они были живы, но места там опасные. Неизвестно, успеешь ли ты их спасти.
Тенел Ка поразилась такой блестящей стратегии.
— Это же он специально! — воскликнула она. — Он хочет, чтобы вы прекратили погоню!
— Сам знаю, — отозвался Хан, оглядываясь на нее. Лицо его посерело. — А что, если это правда?
Пилот истребителя воспользовался замешательством Хана и стрелой взмыл вверх, к верхним слоям атмосферы. — Сдвоенные ионные двигатели с ревом пронесли его сквозь слои разреженного воздуха.
В ответ на это Чубакка коротко рявкнул. Не дожидаясь команды Хана, пилотвуки разогнал корабль до предела. «Сокол», сверкая белым пламенем, вырывавшимся из субсветовых двигателей, помчался за истребителем.
Ускорение вдавило Тенел Ка в сиденье, и она скривилась, почувствовав, как кожа натягивается от усилившейся гравитации. Девушка зажмурилась. Лоубакка в соседнем кресле зарычал от напряжения, но Хану и Чуи подобные испытания были, судя по всему, давно привычны.
Яркое молочно-белое небо стало темнеть, приобретая темно-фиолетовый оттенок. Корабль взлетал все выше и выше. На черном фоне открытого космоса ярко засияли звезды. Мерцающий шар оранжевого газового гиганта Явина закрыл почти все иллюминаторы.
