— И подобные вопросы задает пират, контрабандист и предатель своей нации, — насмешливо проронил он.
— Меня называли и почище этого, — спокойно возразил Хэн. — Сейчас речь идет о тебе. Я действительно хочу это знать. Как ты мог пасть так низко? — Врага надо знать, знать всю его подноготную. Уж чего-чего, а самомнения Тракену не занимать. Если пощекотать его тщеславие, заставить его разговориться, то можно вытянуть из него ценную информацию. — Когда покинул Кореллиану, — продолжал Хэн Соло, — ты был рядовым чиновником в Императорском правительстве. Как же ты стал Великим и Могучим Тайным Вождем или как там тебя теперь называют?
Тракен презрительно усмехнулся:
— Меня называют моим настоящим именем. Диктатором. Это звание принадлежит мне по праву.
— Каким это образом ты заслужил его? С какой стати?
— Самым что ни на есть старомодным способом, — холодно улыбнулся Тракен. — С помощью старомодной решимости. Решимости и честолюбия.
— И, для полной уверенности, с помощью ударов в спину и надувательства, — добавил Хэн.
— Не распускай язык, Хэн, иначе…
— Что иначе? — переспросил кузена Хэн, которому надоело любезничать с подонком. — Иначе изобьешь меня до полусмерти? Попытаешься похитить моих детей? Прикажешь нанести ракетный удар по зданию, в котором находится моя семья? Только не надо говорить, что человек, способный на любую подлость, не попытается прибегнуть к запрещенным приемам, когда он карабкается на вершину.
— Допустим, что так оно и было. В этом нет ничего нового. Не один руководитель прибегал к недозволенным приемам, когда пытался достигнуть положения.
— Вот у нас и отговорка готовая. Все, дескать, так поступают.
— Надо было дать этой селонианке возможность прикончить тебя, — буркнул Тракен.
— Вот именно. Какая жалость, что я тебе еще нужен. Так ты мне еще не рассказал о твоем героическом подъеме на вершины власти.
— Может быть, я ей еще предоставлю такую возможность, — угрюмым тоном заметил Сал-Соло. — Что же касается меня, то говорить тут особенно нечего. Скажем так. С помощью маневров я поднимался на все более высокие посты. К тому времени, как ваши стебучие повстанцы стали одерживать первые победы над Императорской армией, я стал наследником Диктатора. Диктатором тогда был Дюпас Томри. Даклиф Галламби стал преемником Диктатора, так что я третий по своему значению.
— Такое сообщение удивило бы очень многих, — съязвил Хэн. — Разумеется, я хорошо помню Томри, но я никогда не слышал о Галламби и не знал, что и ты имеешь какое-то отношение ко всему этому.
