— Когда я думаю, что вы покидаете Францию, меня охватывает чувство горечи! — заливаю я глупышке.
— Почему?
— Мне кажется, что я вас больше никогда не увижу! Вы ведь обязательно найдете в Америке себе денежного американца, чемпиона по бобслею!
— Но это же не сразу случится! Мы с вами еще сможем встретиться в Америке! — успокаивает меня Марлен.
— Что вы? Ваша хозяйка не разрешит вам выходить из дома!
— Еще этого не хватало!
— Я просто знаю подобных рабовладелец!
— Моя хозяйка не такая! Она добрая... И потом, я вольна распоряжаться своим свободным временем!
— Это хорошо! Значит, она не очень следит за вами?
— Вы же видите...
— А сейчас вы обедаете с ней за одним столом?
— Нет... Я питаюсь в спецзале для детей.
У меня все вопросы иссякли, но зато созревает предложение:
— Вам бы надо снять свою юбку. Помнется она...
— Но это не очень удобно...
— Ну, что вы! Да это делают сплошь и рядом во всех приличных обществах! Самые знатные герцогини могут вам подтвердить это!
Она сопротивляется недолго.
И я присутствую при открытии скульптуры. Уверяю вас: это зрелищно. Это достойно телерепортажа. Чувствуется, что она совершенно без комплексов, а это всегда способствует самым тесным контактам.
Занятый по уши работой, я уже давно не оказывал внимания дамам. Поэтому свожу до минимума увертюру третьего акта вышеназванной драмы и являю на свет свое готовое к действию оружие. Марлен имеет право на исключительный сеанс, репертуар которого полностью сымпровизирован беспокойным сегодня океаном.
Как только я заканчиваю свою программу, малышка начинает лихорадочно одеваться и выскакивает из каюты, словно стартует на короткую дистанцию.
— Что же сказать хозяйке? — спрашивает она на прощанье.
— Что месса затянулась!
Я недолго остаюсь в одиночестве. В каюте появляется Пино. Лицо его зелено-голубого цвета южных морей.
— Что с тобой?
— Ты ничего не ощущаешь?
— Корабль горит, что ли?
— Он качается!
— Слава Богу! — улыбаюсь я блаженно.— Но ведь без качки доплыть до Америки никому еще не удавалось!
— Ой, Сан-Антонио, мне кажется, что сердце поднимается до самого горла!
— Выпей стаканчик. Оно опустится.
— Я в баре уже выпил целых пять! И никакого результата.
— Тоща ложись... К вечеру ты придешь в норму... Вот увидишь! А какие новости у тебя?
— Никаких, Сан-Антонио. Я ничего в каюте генеральши не нашел. Я... я об...
Пино не успевает закончить фразу и бежит в туалет.
Я же принимаю допустимую для меня дозу и жду приглашения на обед.
