— А в том, черт возьми, — Коренев взорвался. Он резко повернулся в мою сторону и, глядя на меня недобрым взглядом, зло произнес, будто во всем был виноват я: — Беда в том, что Большой Компьютер не допускает ошибок. Он всегда выдает самые оптимальные решения и этим отличается от несовершенного человека, который сомневается, ошибается и делает глупости.
— Ничего не понимаю… Вы что, хотите, чтобы и Большой Компьютер ошибался?
— Не совсем так… Просто на определенном этапе развития технологии микросхем он должен не то что ошибаться… Нет, грубых ошибок он не сделает, но между тем… Как бы вам объяснить? В тонких структурах микросхем, которыми насыщен Большой Компьютер, на окончательном расчете начнет сказываться дуализм электрона, принципы неоднозначностей, в конце концов обычная флуктуация частиц. И никто из живых не сумеет ни предвидеть, ни вообразить этот процесс. Короче говоря, Большой Компьютер будет выдавать в сложных ситуациях двойные или тройные решения, а которое из них единственное, верное, наиболее нужное человеку, мы не узнаем, ибо никто из живых не сумеет производить миллиарды математических операций в секунду. Просто мы не сможем контролировать точность его работы. А это, как вы понимаете, ужасно, здесь уж действительно Искусственный Разум руководит нами…
— Как же так? — удивился я, хотя и не все понял в пламенном монологе Коренева. — Если вы обо всем этом знали, то почему не выступили против Миллера на первой международной конференции по проблемам Искусственного Разума? Почему вы полетели? Если бы вы сказали об этом людям, вам как специалисту поверили бы.
— Ха-ха… Поверили… — язвительно продолжал Коренев. — А что я могу сказать в свою защиту? Что?.. У Миллера есть международный авторитет, у него есть Большой Компьютер, который все прекрасно делает, без единой ошибки, а что у меня?.. Одни подозрения, что когда-то в будущем Искусственный Разум начнет врать. Как тот бородатый козел, который на бойне водит за собой несчастных животных, так и Искусственный Разум когда-нибудь может завести нас в такой лабиринт, из которого мы вряд ли выберемся… В последнее время я все более прихожу к выводу, что логика мышления Большого Компьютера должна повторять логику мышления своего создателя. И если Миллер проходимец, то и Большой Компьютер…
— Так что же нам сейчас делать? Ждать, когда ошибется Большой Компьютер?
— А мы просто на своей шкуре начнем чувствовать его ошибки, — загадочно ответил Коренев. Теперь он уже немного успокоился, отвернулся и смотрел в темный иллюминатор.
