Врач снова переставил датчики и указатели на теле Ирины.
— Изменений нет, — повторил он своё обычное.
С каждым новым сообщением, что изменений нет, его голос звучал мрачней.
Ниобея отдалена от Платеи по космическим меркам незначительно, пилот понимал, как важно прибыть на Базу поскорей, потом он говорил, что гнал на пределе. Но только на другой день мы опустились на космодроме.
И все эти долгие часы полёта Ирина лежала неподвижная, бледная, с закрытыми глазами. Она дышала, но так слабо, что я не ощущал её дыхания, лишь приборы регистрировали кислород, поглощаемый лёгкими. Я несколько раз дотрагивался до её руки: рука, чуть тёплая, ещё жила, но жизнью, подошедшей к потусторонности. Однажды, не вынеся неподвижности Ирины, я спросил врача, нельзя ли привести её в сознание? Он ответил:
— Опасно. Сознание потребует дополнительной энергии на себя. Результатом будет последующее ухудшение. Случаи такого рода часты.
Я тоже слышал, что тяжелобольные перед смертью нередко приходят на короткий срок в сознание, близкие видят в этом чуть ли не шаг к выздоровлению, а врачи, наоборот, — приближение агонии.
На космодроме нас ждали санитары. Ирину повезли в больницу. В машину, кроме двух врачей, местного и с Ниобеи, села Агнесса Плавицкая. Перед этим она подошла ко мне. Лицо её кривилось, она еле удерживалась от слез.
— Какой ужас, господин Штилике! — восклицала она. — Такая молодая женщина! Что будет с нашим другом Джозефом? Он так любил свою жену. Мы все её любили, господин Штилике, она того заслуживала.
— Где Виккерс? — спросил я.
— Он улетел на астероиды. Их такое множество вокруг Гармодия и Аристогитона, ещё и трети не исследовано, это теперь главная работа Джозефа. Я послала радиограмму о несчастье с женой, он скоро прибудет.
— Вы так и сообщили — несчастье с женой?
— Нет, конечно же, нет! Осторожней: Ирина заболела, нужно ваше присутствие. Такой ужас, господин Штилике, такой ужас!
— Ваш шеф у себя? Мне нужно поговорить с Барнхаузом.
У неё изменилось лицо. Только что оно было полно скорби. Теперь в нем появилась вражда.
— Придётся вам подождать. Барнхауз на Ниобее. Он вылетел туда сразу, как получил сообщение от Мальгрема о вашем чудовищном приказе. Как вам могло прийти в голову такое возмутительное решение? Мы будет протестовать!..
— О моем решении мы поговорим с Барнхаузом, а не с вами! — оборвал я её, — Когда он вернётся?
— Не раньше, чем завтра к вечеру. — Она демонстративно отвернулась и шагнула к машине.
