— Знаю, — ответил старый джентльмен и протянул руку. — Надеюсь, моя наследница вас не обижает? Берегитесь, у нее несносный характер.
— Папа, мы любим друг друга, — краснея, произнесла Элия.
— Любите? — не без иронии переспросил ее отец. — Это что-то новое в наше время. Я рад. Впрочем, если дело дойдет до того, что любовь будет признана категорией подрывной идеологии, я вас заранее поставлю в известность.
Ген настороженно скосил глаза: не слышал ли кто еще этой легкомысленной фразы — могли быть недоразумения.
— Надеюсь, до этого не дойдет, — желая поскорее закончить разговор, сказал Корт.
— Я думаю, до чего дойдет, а до чего не дойдет — сам бог не знает, не говоря уже о нашем президенте…
Бизнесмен оторопел.
— Видите ли, уважаемый господин, — осторожно подбирая слова, медленно произнес он, — подобные рассуждения не приняты в нашем клубе. Они могут быть неправильно истолкованы, и мне не хотелось бы, чтобы у вас возникли осложнения…
Старик беззаботно ухмыльнулся:
— Вся моя жизнь состоит из осложнений. Не беспокойтесь, молодой человек, на этот раз все обойдется. Не буду вам мешать, но при случае непременно загляну в гости или вытащу вас к себе.
— С удовольствием, — ответил Ген, радуясь, что опасная беседа оборвалась.
— Элия, твой отец мог бы попридержать язык! — сразу же сказал Корт жене, как только старый господин, прихрамывая, отошел.
— Не принимай его всерьез. Он вечно шутит.
— Хороши шутки!
— Ему можно. Ты что, его не узнал?
И тут только босс сообразил, что перед ним только что стоял не кто иной, как сам сенатор Дан, глава Особого комитета!
— Узнал, — растерянно сообщил Корт. — Слушай, девочка, не знаю: радоваться или огорчаться?
— Я же говорю — выкинь из головы, — повторила госпожа Корт, разглядывая туалеты дам. — Папа не вмешивается в мою жизнь.
Бизнесмен помолчал, представив, что сказал бы его новый родственник, узнав о недавнем совещании на островке…
Небольшой, отделанный нестругаными досками зал ресторана был полутемен. На столиках стояли хрустальные канделябры. Пламя свечей колебалось, и по стенам без устали метались тени. Бесшумно сновали официанты. Элия выбрала столик, прятавшийся в неглубокой нише. Едва гости уселись, как к ним подскочил мальчик в долгополом камзоле и завитом парике с косичкой. Он щелкнул зажигалкой, поднес ее к свечам и уступил место метрдотелю, подавшему карточку…
— Слушай, девочка, совсем забыл! — Босс начал рыться в карманах. — У меня же есть для тебя кое-что!
