— Сухое ему не раздавить?
— Сухое не раздавить.
О боги, боги! У вас там, оказывается, свои дела; свои отношения с совхозом, свои расчеты, а мы из-за этого должны глотать вместо нежных и питательных гранулированных кормов плохо и наспех размоченные пшеничные зерна, — могли бы сказать, наверно, карпы. — Ну да ладно, — продолжили бы они, — нечего бога гневить — все-таки корм. Тарахтит катер кормача, сыплется с лотка струя пшеницы. Вдоль всего пруда в привычном месте ложится на дно полоса зерна. Как-нибудь разжуем, раздавим, с голоду не умрем. Только на два дня и случился перебой. А сегодня опять с утра затарахтел мотор. Скорее туда со всех сторон, изо всех углов. Братцы, пшеничные зерна дают!
Кипит вода позади катера, выныривают сразу десятки рыб и опять шлепаются в воду, теснятся, отталкивают друг друга, суетятся, хватают и насыщаются. Ладно. Жить можно. Бог дал день — бог дал и пищу.
Информация к размышлению. План по тресту:
1966 год — 67 558 центнеров живой рыбы.
1970 год — 69 750 центнеров живой рыбы.
1973 год — 120 000 центнеров живой рыбы.
1975 год — 177 000 центнеров живой рыбы.
Сегодня тихо над прудом, нет никакого ветерка, не шелестит камыш, не рябит вода. Большая серая цапля делает круг над серединой зеркала и отражается в нем, парит.
— Смотрите-ка, цапля! — радуюсь я, стоя на берегу рядом с Иваном Васильевичем.
— Цапля… — осуждающе подтверждает рыбий бог и смотрит вслед парящей птице с ненавистью, как на врага. В его глазах я читаю смертный приговор этой большой и красивой птице.
— Неужели не любите? Хорошая же птица, и становится редкостью. Беречь бы…
Но Иван Васильевич только рыбий, а не всеобщий бог, и смотрит на цаплю с гневом.
— Может быть, на естественных водоемах она и не приносит большого вреда. Может быть, там она приносит даже пользу, производит естественный отбор среди обитателей, но у нас — дело другое. Наш пруд перенаселен карпами. Куда ни ткнет она своим клювом — попадает в живую рыбу. Тут нет никакого отбора, один урон нашему хозяйству. Весной, когда карпики только выпущены, мы находили в желудках у цапель до восьмидесяти штук этих карпиков. А восемьдесят штук — это осенью восемьдесят килограммов рыбы, а то и центнер. Да и теперь вот, будете ловить на удочку — сами увидите, то и дело попадаются карпы с большими ранами. Это она своим клювом… Нет, мы их по возможности стараемся убивать. А сейчас поедем, я вам покажу, где сальская вода поступает в пруд. Вы еще не видели этой картины.
