Большую часть сотрудников посольства Гордон отправил домой, оставшись с горсткой доверенных лиц, которых он называл своей «оперативной группой». Закрывшись в душном и темном кабинете на восьмом этаже, они стали дожидаться новостей с поля боя. Весь девятый этаж принадлежал ЦРУ, а десятый был передан в распоряжение связистов. Гордон приказал поднять всю документацию на эти три этажа и выставил там всю свою охрану, состоявшую из 20 морских пехотинцев.
Сражений, однако, не последовало. Толпа студентов собралась на площади у Синелапдии (квартале, где расположены крупнейшие кинотеатры города) и стала протестовать против переворота. Еще одна группа молодежи собралась в студенческом кафе. Несколько человек ворвались в военный клуб и бросились бежать вверх по лестнице. Охранники выстрелили в них и убили двух студентов. Остальные тут же отступили.
Многие армейские командиры в других районах страны заняли выжидательную позицию и не спешили следовать примеру гарнизона в Минас-Жерайсе. Ни коммунисты, ни профсоюзы, ни младший личный состав вооруженных сил, ни созданные Бризолой «группы 11-ти» не оказывали сопротивления — все ждали, что скажет Гуларт.
В Санта-Крус, главной военно-воздушной базе Рио, солдаты, узнав о перевороте, арестовали всех офицеров. Ходили слухи, будто начальник штаба ВВС с симпатией относится к коммунистам. Мятежники решили вызвать его на базу и спросить, что делать дальше. Может, сбросить бомбы на колонну войск, двигавшихся на Рио из Минас-Жерайса? Одни офицеры были готовы поднять самолеты в воздух, другие возражали, заявляя, что полетят лишь под дулом пистолета. Но начальник штаба, бригадный генерал Франсиско Тейшейра, приказал: «Соблюдать дисциплину! Освободить офицеров! Ждать дальнейших распоряжений!»
Карлос Маригела, бывший депутат парламента и один из руководителей коммунистической партии, приказал Тейшейре сбросить бомбы на армейские колонны, двигавшиеся из Минас-Жейраса, и одновременно атаковать резиденцию губернатора Ласерды. Тейшейра отказался выполнить приказ, сказав, что он должен исходить либо от Генерального секретаря ЦК БКП Луиса Карлоса Престеса, либо от самого Гуларта.
Последний вылетел на юг в Порту-Алегри для встречи с Бризолой, который пытался уговорить его сражаться. Долгая и шумная перепалка между ними закончилась тем, что Бризола назвал Гуларта трусом.
«Нет, — ответил президент, — я не трус. Я просто не хочу нести ответственность за кровопролитие в Бразилии».
