Вначале семья Митрионе жила на 12-й улице. Их дом ничем не отличался от других таких же строений, стены которых были обшиты досками, а крыши покрыты толем. Все дома были либо серыми, либо мутно-зелеными. Их дом стоял в каких-нибудь двух кварталах от товарной железнодорожной станции. Обочины дороги были усеяны ржавыми консервными банками, которых было гораздо больше, чем деревьев. В сточных канавах скапливались горы всякого хлама. Крохотные дворики перед домами были унылыми и неприглядными, и фольга от жевательных резинок была там, пожалуй, единственным, что блестело.
Но вся эта унылость не убила в чете Митриоие тягу к природе и ярким краскам. Мария любила цветы и разбила вокруг дома цветочные клумбы. Когда Рей подрос, отец арендовал пустовавший клочок земли в полутора километрах от дома, и теперь по вечерам вся семья отправлялась туда, чтобы покопаться в огороде.
Если бы Рей умел обижаться, то непременно сердился бы на отца за то, что тот ни разу не пришел посмотреть, как его сыновья играют в мяч. Джозеф Митрионе предпочитал этому свои грядки. Частично его увлечение объяснялось тоской по родине, по земле. Но только частично. Главной же причиной было другое — когда у тебя восемь ртов, иметь в доме собственные овощи было просто выгодно. Отец выращивал кукурузу, перец, салат, картофель, капусту, помидоры (для консервирования). Одну грядку он всегда засаживал чесноком — для Марии, которая всю еду готовила сама.
Зимой Джозеф Митрионе находил себе приют в итальянском клубе, разместившемся здесь же, на 12-й улице. Туда он отправлялся каждую субботу и воскресенье (сразу после мессы). Членами клуба были такие же иммигранты, как и он, говорили там исключительно по-итальянски и сохраняли все итальянские традиции. Сначала сыновья Митрионе слонялись возле клуба (мальчишек туда не пускали), когда же они подросли, то тоже стали его членами. Поскольку в клубе и в семье говорили по-итальянски, дети Митрионе сначала научились говорить по-итальянски, а уже потом по-английски.
Клуб представлял собой скромную комнату с небольшим баром в глубине. В подвальном помещении был душ, которым могли воспользоваться те члены клуба, у которых дома не было ванной.
Все члены итальянского клуба работали допоздна, и у всех были большие семьи, поэтому, если они и встречались вечерами по будням, то происходило это, скорее всего, на похоронах кого-то из близких. Но по уикендам они непременно собирались вместе, чтобы выпить пива или поиграть в карты. Выигравший становился клубным «падроне» — человеком, решавшим, кому оплачивать выпитое пиво.
