— Совместная трапеза — старинный обычай моего народа, habiba . Это один из способов превратиться из врагов в друзей.
— Мы с тобой никогда не станем друзьями. Я тебя презираю! Одна мысль о том, что я получила семя от тебя…
— Ты имеешь в виду, из пробирки. — Тарик взял в ладони ее лицо и слегка приподнял. — Из стеклянной трубки вместо теплого тела, — прошептал он. — На столе для осмотра в кабинете врача, а не на постели в моих объятиях.
— Нет… — возразила Мэдисон, но он уже начал ее целовать.
Ее голова откинулась назад, а руки, вместо того чтобы его оттолкнуть, зарылись в густые волосы у него на затылке.
Из ее горла вырвался стон побежденного, губы приоткрылись, чтобы впустить его язык. Тогда Тарик подхватил ее на руки и отнес в комнату отдыха в хвостовой части самолета.
Мэдисон отстранилась, но лишь для того, чтобы запереть дверь.
— Тарик… — прошептала она. — Тарик…
Не желая возиться с кучей пуговиц на ее белой блузке, он рывком распахнул ее. На Мэдисон не было бюстгальтера. Она говорила себе, что не надела его, потому что было слишком жарко, но теперь, когда его губы сомкнулись вокруг ее соска, она поняла, что обманывала себя. Она готовилась к этому, потому что хотела Тарика. Жаждала встречи с ним.
— Мэдисон… — От желания его голос стал хриплым.
— Да, — прошептала она, — да… да…
Они вместе упали на кровать. Мэдисон приподняла бедра, и Тарик стянул с нее юбку, после чего расстегнул свои брюки. Его возбужденная плоть была такой большой, что она на мгновение опешила.
— Дотронься до меня, — пробормотал он, положив ее ладонь на символ своего мужского естества.
Затем он передвинулся вперед и, положив руки ей под ягодицы, приподнял ее и стремительным рывком вошел в нее. Чувствуя, как он наполняет ее собой, она прокричала в экстазе его имя.
Остановившись, Тарик наклонился и страстно поцеловал ее.
Но она не могла больше ждать и заерзала под ним.
— Habiba , — предостерегающе прошептал он.
— Пожалуйста, — взмолилась она.
Тарик сжалился над ней и ускорил ритм, который она благодарно подхватила и унеслась вместе с ним к вершинам чувственного экстаза. Когда все закончилось, он рухнул на нее и зарылся лицом в ее плечо. Его дыхание было прерывистым, его тяжелое тело придавило ее к постели, но ей нравилось ощущать на себе эту тяжесть, вдыхать пьянящий аромат его кожи.
И все это Тарик спланировал с самого начала.
Чары рассеялись, вернулась суровая реальность.
Боже, что я натворила?
Он овладел ею только для того, чтобы ослабить ее сопротивление, показать ей, как хрупка ее решимость рядом с его настойчивостью. Он привык получать то, что хочет.
