— Я упала в обморок, потому что вы мне сказали возмутительную ложь.
— Нет, это абсолютная правда.
— Так вы утверждаете.
Его лицо помрачнело.
— Вы обвиняете меня во лжи?
— Да, — решительно заявила Мэдисон. — Вот только я никак не могу понять, зачем вам понадобилось лгать обо мне и моем ребенке.
— Повторяю, это чистая правда. Я пришел сюда для того, чтобы мы с вами вместе решили, что нам делать дальше в этой ситуации.
Ситуация. Ее беременность. И его утверждение, что ребенок от него…
— Вы ужинали?
Мэдисон натянуто улыбнулась.
— Вы непоследовательны. Сначала говорите про докторов, потом про ужин.
— Это простой вопрос. Вы ели сегодня вечером?
— Как раз собиралась, но вы ворвались сюда и лишили меня этого удовольствия. Впрочем, это не ваше дело, ела я или нет.
— Возможно, именно потому вы и упали в обморок. — Сделав шаг назад, он медленно окинул ее взглядом. — Вы часто пропускаете приемы пищи? Вы поэтому такая худая?
Какая наглость!
— Послушайте, мистер…
— Я уже говорил вам, что ко мне следует обращаться «ваше высочество». — Его губы дернулись. — Но, учитывая обстоятельства, можете называть меня Тарик.
— Я не худая. Я не голодна. И у нас нет никаких обстоятельств, ваше высочество.
Тарик нахмурился. Она вложила столько ненависти в последние два слова, что они прозвучали как оскорбление. В другой ситуации он не стал бы на нее обижаться. Титулы были пережитком прошлого. Он не любил их, и к нему обращались «ваше высочество» только в Дубааке, где было так принято.
Но насмешка этой женщины задела его.
Американцы любят титулы, особенно женщины. Как часто они, кокетливо хлопая ресницами, называли его «ваше высочество».
Он еще сильнее нахмурился.
Мэдисон Уитни, оказалась совсем не такой, какой он ожидал ее увидеть.
Он привык, что красивые, сексуальные женщины не обладают волевым характером. Не смотрят принцу в глаза, не смеются над его титулом и не называют его лжецом.
Наверное, с ней не так-то просто будет иметь дело, как он надеялся.
Почему из многих миллионов женщин в этой стране именно она от него забеременела? Это было похоже на насмешку судьбы.
— Я дам вам две минуты, чтобы все объяснить, — отрывисто произнесла Мэдисон. — После этого вы уйдете.
Ее подбородок был дерзко вскинут, на лице не было ни следа макияжа, а мокрые волосы падали на плечи непокорными волнами.
И все же она была великолепна. Не только красива, но горда и храбра. Он это нутром чувствовал. Она определенно попортит ему немало крови.
