Итак, «верхи» (так же, как и в Лондоне) не хотели признавать польско-советского договора, не хотели проводить его в жизнь, относясь к нему скорее лишь как к неизбежному злу, а Советский Союз считая врагом, пожалуй, даже большим, чем Германия. Именно поэтому находившаяся в Советском Союза санационная группа при исключительной поддержке со стороны Андерса с первого момента начала решительно подавлять любые проявления здорового и доброго отношения к СССР.
Представлялось, что лишь приезд Сикорского и его правильная оценка обстановки и людей, которым он доверил такое огромное и ответственное задание, предупредит зло и оздоровит отравленную атмосферу, придав строго определенное направление всей нашей работе.
Между тем в воинских частях младшие офицеры, унтер-офицеры и солдаты понятия не имели о том, что происходило в верхах. Учились интенсивно и с подъемом. Начальное обучение (в масштабе подразделений), собственно, было закончено, и войска приступили к учениям более крупными единицами, даже полками. Проводились двадцатикилометровые марши.
Одновременно велись работы по подготовке к зимним условиям. Наступили заморозки, и холод давал крепко себя чувствовать в палатках. Солдаты начали врываться в землю. Сооружали землянки. Уже в первых числах ноября ударили морозы, и толстый слой снега покрыл землю. Там, где имелись лошади, возили бревна на строительство землянок из ближайших лесов. Там, где лошадей не было, носили лес на собственных плечах. И так почти везде: заготовляли лес, копали землянки, сооружали печи из кирпича, железа, старых труб и т. д. Делали все, как умели, но главное — вкапывались в землю на метр, затем края обрамляли досками, а уж потом натягивали двойные палатки, снаружи обсыпая их землей, так чтобы не гулял ветер, делали печки-времянки, а кое-где сооружали даже топчаны. В итоге все подразделения более или менее подготовились к зиме, не прерывая занятий.
Таково было положение в наших военных лагерях в Татищеве, Тоцком и Бузулуке. Значительно хуже, прямо катастрофически обстояло дело на юге. Но об этом потом.
Несколько месяцев, отделявших нас от приезда Верховного Главнокомандующего, у одних ушли на приготовления, стимулируемые желанием достойно принять его, как можно лучше выглядеть самим и показать свою готовность к боевым действиям, а у других, как, например, у Андерса, — на то, чтобы окончательно загубить зачатки новых, дружественных отношений между нами и Советским Союзом.
