Если все так прекрасно, то зачем брать в долг на заведомо невыгодных условиях? Или уважаемые члены кабинета министров чего-то нам все-таки недоговаривают? Попытаемся понять, что.
Вариант первый. Все у них действительно прекрасно, и ГКО вводится просто от избытка средств в бюджете с целью выглядеть не мелкими жуликами, а благородными донами, которые таким не слишком тривиальным путем возмещают своим иностранным партнерам все финансовые и моральные потери, понесенные с августа 1998 года. Не исключено даже, что подобный механизм предусматривался одним из пунктов договоренностей М.Касьянова с Лондонским клубом. И тогда "запуск" этого механизма, пусть до президентских выборов еще на очень холостом ходу (2,5 млрд. рублей номинала — меньше 100 млн. долларов, а следовательно, прибыль от операции минимум на порядок ниже), свидетельствует лишь о том, что на команду "и.о." ее зарубежные контрагенты вполне могут положиться.
Вариант второй. Денег на президентскую кампанию у правительства катастрофически не хватает. Поэтому их ищут везде: где можно и где нельзя. Повышение акцизных сборов на водку и параллельный запуск ГКО — как раз из разряда того, что в принципе нельзя делать перед выборами. И раз Путин пошел на это — значит, дела его не слишком хороши и другого выхода у и.о. просто не было.
Здесь надо сказать, что правительству гораздо "проще" было бы договориться с Центробанком о дополнительной рублевой эмиссии для Министерства финансов. Если бы не слишком высокая для главы государства цена такой договоренности. В.Геращенко назвал ее сразу после отставки Ельцина — введение обязательной продажи валютных доходов предприятиями-экспортерами товаров и услуг. А кто у нас главные экспортеры? Газпром с Вяхиревым и Черномырдиным. Нефтяные компании, алюминиевые магнаты, "Аэрофлот" и так далее, и тому подобное. То есть Чубайс, Березовский, Абрамович и прочие сильные мира сего. Что ответил Путин на предложение Геращенко? Он ответил: "Пока не время". Следовательно, пока не время и для эмиссии, — резонно решил глава Центробанка. И поколебать его решение пока не смог ни пресловутый "думский кризис", ни угроза отставки.
Между прочим, все эти варианты лишь кажутся взаимоисключающими, поскольку поставлены в зависимость от "финансового здоровья" нынешнего правительства, которое, здоровье, давным-давно оказывается одним для "своих", другим — для Запада, и третьим — для "бюджетников". В этом отношении "преемственность власти" абсолютно соблюдена. Похоже, что и.о. унаследовал от Ельцина не только руководителя собственной администрации Волошина, не только Чубайса и Березовского — он унаследовал от него и все схемы проведения "демократических реформ", включая схему их "проплаты". За счет того самого "электората".
