— Комендант, — вошедший квартирмейстер поднял руку в знак приветствия, — я принес новые списки на продовольствие. Если бы ты мог уделить мне час, мы бы обсудили их.
Юстин поднялся и поднес руку ко лбу. На людях он строго соблюдал дистанцию между лекарем когорты и ее командиром.
— Не стану больше занимать твое время, командир. Ты разрешишь мне покинуть лагерь на часок-другой?
Флавий поднял свои рыжие брови:
— Ах да, петушиный бой. Поставь там что-нибудь за меня на петуха нашего опциона.
Большой Вал, где проходила граница до того, как возвели новый, в последние годы превратился в широкий, неряшливого вида ров, битком набитый покосившимися вонючими лачугами, грязными лавчонками, храмиками, кучами отбросов и будками, где легионеры держали охотничьих собак. Вонь ударила Юстину в нос сразу же, как только он пересек главную, проходящую через всю страну от побережья до побережья дорогу, и спустился по ступеням вниз в глубокий ров, как раз напротив Преторианских ворот Магниса. На открытом пространстве, на расстоянии броска копья от ступеней, уже собралась толпа. Люди тесно сгрудились вокруг временной арены и заполнили крутые склоны вала. Надо рвом уже сгущались осенние сумерки, кое-где светились угли жаровен, и в самой гуще толпы плескался желтый свет большого фонаря. Юстин стал пробираться к арене, с трудом протискиваясь сквозь шумную колышущуюся толпу.
Эвиката он пока нигде не заметил, да и трудно было выделить кого-то одного в этой темной, шевелящейся массе. Но на границе светового пятна он разглядел Манлия, который всего за несколько дней до этого вернулся в строй. Юстин задержался около него:
— Ну как нога, Манлий?
Тот обернулся, заулыбался:
— Почти как новенькая.
Юстин относился к солдату сочувственно, ему пришлось вести борьбу за его ногу, и борьба оказалась долгой и изнурительной, но теперь нога зажила и была почти такой, как раньше. Все раненые или больные, кто попадал в его руки, вызывали у него вот такое же смиренное, теплое чувство. Именно это и делало его хорошим лекарем, только сам он об этом не подозревал.
— Вот как! Приятно слышать. — В голосе Юстина прозвучало все то же сочувствие.
— Если бы не ты, меня бы выкинули из Орлов и скакал бы я на одной ноге, — проговорил Манлий грубоватым тоном, словно стыдясь своих слов.
— И если бы не ты тоже… — добавил Юстин.
— В таком деле, Манлий, требуются двое.
Легионер искоса взглянул на него, потом опять уставился прямо перед собой.
