— Отвечу одним драматическим жестом, сержант.
И я действительно позволил себе жест, исполненный пошлейшего сценического драматизма: отпихнул от стены кровать.
Перед нашими взглядами предстало — точнее, возлегло — тело мистера Харли Бонда. Нет, не мертвое тело. Мистер Бонд мирно спал, и не сразу его удалось разбудить.
Я получил премию после того, как старшина присяжных вымолвил свое веское слово. Капитан полиции Старр присутствовал при сей сладостной процедуре и по-отечески похлопал меня по плечу.
— Несложный случай, капитан, — скромно признал я. Скромность весьма уместна в общении с полицейским чином, особенно если ты частный детектив. — Сначала я потрепыхался, потому что воображал, что Бонд вошел в комнату с полицией. Поезд за окошком гремел, то-се… Но потом подумал: нет никаких причин считать, что его там не было и раньше, что это не он говорил с Джобсоном.
Капитан задумчиво покачал головой:
— Ведь он способный парень. А влип в такую ситуацию.
И с философским видом добавил:
— Выступил в суде за банду, вошел с ней в контакт, увидел, как плывут в руки легкие деньги… И вот результат. Запаниковал. Испугался. Что за Джобсоном следят, он знал. Позвонил нам, сказал, что встретится с ним, и пригласил на полчаса позже для обмена информацией. Обеспечил подход и отход. Хитрый парень.
— Очень хитрый парень, — с готовностью согласился я с капитаном, складывая чек. — Но не самый хитрый, — добавил я себе под нос.
— А в вас, мистер Фуллер, должно быть, проснулся материнский инстинкт, когда вы узнали, что я один-одинешенек направляюсь в «Стоповер-инн», — обратился я к мистеру студенту, когда мы с ним вышли из управления. — И вы решили подстраховать меня полицией.
— Совершенно верно, — кивнул он как-то механически.
— Представляете себе, что вам угрожало, если бы сержант появился раньше положенного и сгреб бы приз себе?
Он снова кивнул, точно так же. Я даже всмотрелся в его лицо повнимательнее: уж не робот ли он?
— И вы, конечно, представляете себе, на что потратит такую кучу денег простак вроде меня?
— Совершенно верно, — опять механически кивнул он, но сопроводил кивок жестом неожиданной человечности: сунул руку в карман и протянул мне плоскую пинтовую фляжку.
После того как я к ней основательно приложился, он прикончил содержимое и сказал нормальным человеческим голосом:
— Как раз хватит, чтобы дойти до уютного местечка, где можно спокойно пообщаться.
Я снова глянул на него. На этот раз он мне понравился.
