И снова ищет он, зовет, тоской объятый:
«Сестра, дай мне взглянуть, какая ты!..» – «Я – ты!..»
Чуть поступь слышится… сучок сломился с треском…
Шаги над берегом… Река сверкнула всплеском…
В живых кругах пошли и скрылись пузыри…
Нарцисс сбежал к реке, горевшей ровным блеском:
«Довольно! Не дразни! Я рассержусь, смотри!..» –
«Смотри!» – откликнулось вдали за перелеском.
Измучился Нарцисс в обманчивой погоне
За тайным голосом, и свежестью речной
Вздохнул он с жадностью… Спадал заметно зной,
Ложилась тень длинней, и день уж был на склоне.
И, солнце отразив в своем прозрачном лоне,
Не шевелил Кефисс холодною волной:
Вода среди реки объята тишиной
И спит у берега в задумчивом затоне.
Здесь в светлые часы младенческих забав,
Средь камешков цветных и шелковистых трав,
Играл Нарцисс-дитя, резвясь в воде холодной.
Здесь вновь склонился он, с мыска к реке припав…
И вот его лицо пред ним на глади водной,
Как в чистом хрустале, меж дремлющих купав.
Речной простор блестит, как дрожь живых чешуй…
В нем всё: и облака, и ласка поднебесья,
И очерк дальних гор в уборе краснолесья,
И скалы берега с каймою темных туй.
Весь вместе мир живет в стекле затихших струй,
Дыша гармонией в покое равновесья:
«Родной Кефисс! Найду ль тревог забвенье здесь я?
Прими меня в свой мир и сердце зачаруй!..»
Так снова с мыслями о предсказаньи старом,
Томясь, глядит Нарцисс с мыска под крутояром,
Ища в чертах своих – заветного лица…
А солнце клонится огромным красным шаром,
И, окровавив гладь разливом багреца,
Зловеще-огненный, закат горит пожаром…
Нарцисс! Не думал он, что в сумраке преданья
Потомство сохранит минут тех ворожбу,
Что станут девушки испытывать судьбу
И суженого ждать у зеркала гаданья…
Пред ним – лицо, в огне от долгого блужданья,
И золото кудрей, прихлынувших ко лбу,
И синие глаза, таящие борьбу
Сомнений трепетных с надеждой ожиданья.
Наружно – это он… Но что за ним?.. внутри?..
Не голос ли сестры велел ему: «Смотри!..»
Нарцисс глядит… и ждет, как ждут любви свиданья…
Он ждет… он долго ждет… Погас пожар зари,
И месяц озарил чертоги мирозданья…
Беззвучные, парят вокруг нетопыри…
Как изменилось всё при молодой луне…
Нарцисс во власти чар – от жизни он отринут…
Безмерной пропастью ночной простор раздвинут,
Всё призрачно вокруг: действительность – во сне.
В засеребрившейся подводной глубине
Преображенный мир, как греза, опрокинут…
Мгновенья ль пролетят… века ль беззвучно минут
Неуследим их ход в застывшей тишине.
