Мать Кристины была уверена, что в тот день ее дочь занимается какой-то внеклассной деятельностью. Она, несомненно, не отпустила бы ее из дома, если бы ей стало известно, что мы отправились в лес. Однако наши семьи хорошо знали круг моих и ее друзей и, видимо, подозревали, что между нами зарождается романтическое чувство. Моя мать не испытывала желания знать о моей личной жизни слишком много. Она, по ее собственным словам, была не в состоянии контролировать все поступки своих четверых детей, а отца вот уже третий год как не было дома. Таким образом, ей не оставалось ничего другого, как полагаться на наше благоразумие.
Кристине шестнадцать лет. У нее гибкая спортивная фигура. Каштановые волосы забраны в конский хвост. Кожа красивая, смуглая от природы. Высокие скулы, длинные ресницы и вздернутый носик, придающий ей задорный вид. По пути к нашему тайнику мы болтали о разных пустяках — уроках, учителях, школьных товарищах и прочем — самые обычные разговоры для нашего возраста. Мои отношения с Кристиной носят невинный характер и ограничиваются вот такими встречами и беспечной болтовней. В те годы о другом нельзя было даже помыслить. В то же время мы не считали, что нашей дружбе чего-то не хватает.
Сейчас мы с Кристиной молчим, любуясь природой в погожий осенний день.
— Давай закроем глаза, — неожиданно предлагает она, понизив голос, — и загадаем каждый свое желание.
Она закрывает глаза, и я с восхищением смотрю на ее длинные ресницы, которые кажутся мне похожими на бабочек, сложивших крылышки.
— Скажи, что ты загадал? — спрашивает Кристина.
— Хочу поцеловать тебя, — честно признаюсь я.
— Я так и знала, что ты это скажешь, — отвечает она и лукаво добавляет: — Значит, я загадаю себе другое желание.
— Ладно, скажешь мне о нем позже, — говорю я и целую сначала ее веки, а затем губы.
— Хватит, прошу тебя! — произносит Кристина и высвобождается из моих объятий. — Не хочешь узнать о моем желании?
— Конечно, хочу! Говори!
Кристина на мгновение задумалась, глядя вниз, на поляну, затерявшуюся посреди деревьев. Перехватив ее взгляд, я заметил, что глаза моей подруги потемнели.
— Я загадала такое желание — встретиться с тобой после войны в этом самом месте. Мы будем одни, я и ты, и встретимся сразу, как только вернемся домой.
Мы снова поцеловались, зная, что время настоящей любви для нас еще не настало, но когда оно придет, мы окажемся в разлуке, в далеких краях, где каждый будет выполнять свой долг. Тень войны уже нависла над нашей юностью, и мы помнили о ней даже в этом затерянном лесном уголке, казавшемся нам раем.
