Девушка зашевелилась во сне, перевернулась и с довольным мычанием прижалась к спине эльфа, обхватывая его одной рукой. У эльфа от её простого неосознанного движения защипало в глазах. "Ну какой же я плакса!" — недовольно подумал он, отчаянно заморгав и бережно взяв руку девушки в свою. Пальцы Тхар были холодными, и юноша почти неосознанно поглаживал их, отогревая. Почему-то ему казалось, что Тхар простила его, он закрыл глаза, мысли становились всё более смутными и обрывочными, плавно перетекая в полусонные видения. Ллио думал о том, что не хочет расставаться с Тхар, что ни с кем у него не было того волшебного единения, той теплоты, той настоящей дружбы, которая возникла несколько месяцев назад на перевале далеко на севере и с течением времени только крепла. Никто раньше не рождал в его душе совершенно особенное чувство, которое поселилось в ней после встречи с Тхар и которое Ллио не мог описать всего несколькими словами. Он понимал, что Тхар прекрасно может за себя постоять, но хотелось её защищать; она знала о жизни гораздо больше него, но он не мог не заботиться о ней; Тхар была сейчас самым чудесным, самым дорогим (разве что, ещё мама…) существом на свете, и больше всего Ллио боялся, что однажды Тхар уйдёт, тем или иным образом. "А я не хочу, чтобы она уходила", — подумал он, засыпая.
И, словно в ответ, зазвучал в его голове уверенный голос Тхар: "Ты всегда будешь моим лучшим другом, что бы ни случилось". Обидное "дурак" память милостиво стёрла, заменив словами, которые Ллио хотелось услышать гораздо больше.
Утром Тхар заговорила с ним как ни в чём ни бывало, и Ллио вздохнул с облегчением. Что ж, отложить, так отложить. Но отдавать подругу жадине-орку никто его не обязывает. И Ллио, временами специально, а временами и неосознанно старался убедить Тхар, что не стоит менять старого друга на нового, что никакой краснобай-орк не сравнится с порядочным заботливым эльфом и что этот эльф ею дорожит так, как никто другой ею дорожить не сможет. Тхар улыбалась и соглашалась, и вообще вела себя так, будто ничего не случилось, но Ллио всё равно казалось, что девушка что-то для себя решает и никак не может решить.
Конечно, они давно этого ждали, и уже измучили себя и друг друга бессмысленными вопросами и уточнениями, но всё равно мыс кончился неожиданно. Вернее, кончилась тропинка, исчезнувшая в лесочке, окружающем высокий, выкрашенный белой краской забор.
— Придётся обходить, — констатировала очевидное Тхар.
