Перед Паниным стаяла женщина, с которой, как с елки, свисали жировые складки кожи. Он передернулся от неожиданности и омерзительности. Он вгляделся в глаза женщины:
— Лиза — это ты?
— Панин, это — я! — почти весело воскликнула Лиза.
— Когда вылезешь из этого кожаного костюма, можно будет с тобой поговорить?
— Это не костюм! Это я такая! — возразила со слезами молодая особа.
— Могла бы зайти в костюмерную, взять телесный костюм, померить, но зачем самой в костюм превращаться? Я не понял!
— Панин, не тронь мой жир! Мне и так не сладко! Ты чего от меня хочешь?
— Театр и я лично, нуждаемся в твоих статьях о спектаклях в нашем театре, о новых постановках. Слушай, ты лучше меня знаешь, что тебе надо писать!
— Могу начать хоть сегодня! Но, мне нужен аванс, у меня нет еды и одежды, да и другие расходы требуют дохода.
— Бери деньги и приходи, — сказал Панин и вышел из профилактория, без денег и без прибора Театр.
— Марина, помоги мне купить нечто из одежды, мне вечером идти в театр, а на мне только больничный халат с дырками от частого использования, — попросила довольная полученными деньгами, Лиза.
— Лиза, о чем речь, поехали покупать одежду!
Дамы вышли из офиса.
Владимир Дмитриевич сел за стол Марины, сидеть в кабинете ему было немного страшно. Он вскрыл прибор Театр. Прибор был абсолютно нормальным, никого постороннего вещества в нем не было! Он вздохнул полной грудью, вытеснив из души и пяток, остатки страха. Изобретатель положил руку на руку, склонил на них голову и уснул за столом.
Добрыня Никитич лично тряс спящего Владимира Дмитриевича, пытаясь его разбудить, но тот мычал, урчал, и спал сидя так крепко, как и на перине редко спят. Глава округа сдался и сел в кресло, оглядывая пустой офис, открытые в кабинет двери, не выдержав одиночества, крикнул:
— Ау, здесь есть кто-нибудь?!
Открылась дверь в кабинет менеджера, и сам Олег показался в дверном проеме:
— Господин Добрыня Никитич, вы к Владимиру Дмитриевичу? Он очень устал, чем могу вам служить?
— Олег, объясни, что сделали с моим Феликсом? Почему ему дважды оперировали желудок?
— А хирург ничего не сказал?
— Хирург сказал, что причину знает Владимир Дмитриевич, а он спит крепким сном, и не просыпается.
— Если я скажу, что в желудке вашего сына обнаружили нарост неземного происхождения. Вы мне поверите?
— А за один раз его нельзя было удалить?
— Мы тогда еще не знали, что новообразование слишком серьезное и обладает свойством интенсивного роста.
