Хотя, с другой стороны, лорд Весси — мужчина, искушенный и опытный, и каждое его прикосновение говорит об уверенности в себе, умении покорять женские сердца. Даже она, при всей своей наивности, смогла почувствовать его талант дарить женщине наслаждение, которым обладают немногие мужчины, его ловкость в искусстве обольщения, которая вполне могла заставить женщину умолять о продолжении.
Внезапно карета снова покатила вперед.
Не держи он ее, она наверняка свалилась бы на пол. Но такая участь ей совсем не грозила, ибо он привлек ее ближе и повернул голову, стремясь к еще большей полноте и глубине слияния губ.
Она ахнула, когда он пробежал кончиком языка по нижней губе, затем еще раз, когда проник внутрь, чего она даже вообразить не могла. Все это было в диковинку и нравилось ей. Новые ощущения были одновременно горячими и сладкими, восхитительно вкусными, как конфета. Позволив инстинкту вести ее, она тоже лизнула его, прильнув ближе.
Пальцы мужчины погрузились в ее короткие волосы и обхватили голову. Она застонала от восторга.
Совершенно затерявшаяся в море своих ощущений, девушка почувствовала, как его рука пробралась к ней под сюртук. С безошибочным проворством он отыскал грудь, обхватив ее ладонью сквозь ткань рубашки. Безумная дрожь сотрясла тело Лили, когда он ласкал пальцем сосок. Один раз, второй, потом еще и еще, пока она не потеряла счет, слишком возбужденная, чтобы думать о чем-то другом.
Какое-то сладкое томление зародилось между бедер. Хотелось, чтобы он продолжал и продолжал свои ласки. Завладев ее ртом с пылкой настойчивостью, он побуждал посостязаться с ним, отдаваясь каждому его поцелую и возвращая их с еще большей страстностью.
Плененная, она лежала, дрожа, когда его пальцы трудились над пуговицами ее рубашки, прохладный воздух коснулся кожи, когда он развел полы рубашки и обнажил грудь.
Глаза его сверкали голодным блеском, когда он, придерживая ее под спину рукой, зарылся лицом в изгиб шеи. Проложив дорожку быстрых поцелуев вдоль линии горла, ненадолго задержался у его основания, терзая серией затяжных, влажных поцелуев, от которой ее кожа запульсировала так, словно у нее не одно, а несколько сердец. Спустившись через ключицу, затем по грудине, он скользнул ниже.
Вспышка, яркая, словно молния, полыхнула внутри ее, когда он сомкнул губы на груди. Никогда в жизни не испытывала она ощущения, хотя бы отдаленно похожего на это. Рот его был теплым и влажным, язык, словно всполох огня на тугой бусине соска.
