– Жив, бродяга?
– Не знаю. Я где? На каком свете?
– Пока еще на этом.
– Ты кто?
– Здесь спрашиваю я.
– Чего тебе?
– Кто вас послал убить ту женщину?
– Мы ее не убивали, на хрен нам мокруха? Ромка только толкнул. Просто припугнули. А ты откуда там взялась?
Пропустив мимо ушей его вопрос, я повторила свой:
– Кто вас послал?
– Пошла ты на... Ничего тебе не скажу, поняла? Строишь тут из себя комиссара Катанью!
Его начинало познабливать. Что это? Отходняк после пережитого или начинается ломка?
– Скажешь как миленький все, что я захочу. Твой марафет у меня, и через пять-десять минут, думаю, ты превратишься в безвольную скотину.
Он машинально схватился за карман и со злостью процедил:
– У, стерва!
Приподнявшись, сел на полу, облокотился на стену и уже другим тоном, по-детски наивно, произнес:
– Это нечестно.
– А убивать женщину честно?
– Ничего ей не будет. Ну подумаешь, головой трахнулась, полежит, оклемается.
– Слушай сюда, малыш. Женщина мертва. Там уже милиция работает, а твоего Ромку уже, наверное, взяли. Наводку на вашу «шестерку» я дала. Тебя хоть звать-то как?
– Я – Гу.
– Кто?
– Гуманоид. Это кликуха, а звать... Леша. Меня все больше по кличке. Это правда, что тетка копыта откинула? Что же делать? Я боюсь. Белый, если его менты возьмут, все на меня валить будет.
– Да уж. Постарается все на тебя свалить. Вон как рванул, не подумал о друге... Давай рассказывай, у тебя выбора нет: либо со мной цивилизованно и честно, как перед священником, либо я вызываю ментов и иду как свидетель. – Я, конечно, блефовала, но он наживку проглотил.
– А чо? Чо я говорить должен? Нам сказали – припугнуть эту тетку, показывали ее в больнице – вот и все.
– Борис Леонидович?
– Ну...
– А зачем, сказал?
– Нет. – Леша тупо покачал головой. То ли сказывались последствия травмы, то ли из-за постоянных наркодопингов мозги атрофировались. Но говорил он односложно, морщась при каждом движении. Из носа у него все еще сочилась кровь, отек с переносицы потихоньку подкрадывался к глазам. Я зашла в ванну, намочила полотенце и протянула ему.
– На, приложи к переносице, легче будет.
– Да уж, будет. Сделала из меня отбивную и сидит любуется.
– Хватит плакаться. Спасибо скажи, что у меня находишься, а то бы в ментовке уже пятый угол искал. Хотя никогда не поздно туда тебя отправить.
– Все-таки ты кто?
– Дед Пихто. Давно вы с Белым на побегушках у Бори?
– Ромка не знаю, а я год как на иглу сел.
– Он подкармливает? – Я показала ампулу с морфием.
