Один или двое кивнули.
— Мы должны подходить к делу профессионально. В наших познаниях слишком много пробелов. Ответов на многие вопросы мы пока не знаем. Так, мы можем только гадать, какие именно сведения везет Мпайипели. Определенные догадки у нас есть. И это плохая новость. Возможно, на внешнем жестком диске содержатся сведения о личности двойного агента, который работает на очень высоком уровне, по кличке Инкукулеко. Данная сверхсекретная информация способна причинить невосполнимый вред, если попадет не в те руки. Наша задача — защита государственных интересов. И здесь нет места сочувствию. Если мы положим все это на чашу весов, то поймем, что у нас есть единственный выход: быть профессионалами. Не терять бдительности. Смотреть на факты, а не на людей, которые за ними стоят.
Она оглядела зал.
— Вопросы есть?
Молчание.
Не важно. Она заронила семя. Пришлось заставить себя не смотреть в потолок, где, как ей было известно, вмонтированы микрофоны.
Мысли его блуждали свободно, потому что дорога не требовала большой концентрации. Он думал о том о сем, понимая, что нужно бы поспать, но не желал понапрасну тратить ночные часы. Где-нибудь за Тремя Сестрами, когда взойдет солнце, он найдет укромное местечко в вельде и несколько часов поспит. Тобела не понаслышке знал, как опасен недосып. Понимал, что опаснее всего — вызванные недосыпом неверные суждения и неправильные решения. Мысли все время возвращались к одному и тому же: кто и почему охотится за ним? До каких пределов они готовы дойти? И в чем суть дела? Что записано на внешнем жестком диске, навлекшем на него столько несчастий?
Через месяц Пакамиле заканчивает первый класс. И они уедут из пригорода. Сколько они уже об этом мечтают!
Мириам не хотела переезжать. Она всегда боялась перемен. Так было и с ним, когда он начал за ней ухаживать. Впервые увидев ее в банке, он сразу обратил внимание на ее руки, проворные и изящные. Мириам тогда даже не посмотрела на него, а он почти не слышал, что говорит ему консультант по инвестициям — настолько она завладела его помыслами. Он и раньше бывал влюблен — иногда им владела похоть, иногда нечто большее, но никогда он не любил так полно, как получилось у него с Мириам, хотя сначала она не хотела иметь с ним ничего общего. Отец ее ребенка заставил ее разувериться в мужчинах, а Тобела не мог ни о чем думать, кроме нее… В его-то возрасте он влюбился, как мальчишка! Когда он сидел рядом с ней на площади Тибо, у него вспотели ладони, а сердце бешено колотилось. Они сидели под ярким солнцем и смотрели, как над Столовой горой то растет пелена — «скатерть», как ее называли, — то тает, то снова растет. Тобела старался не показать своего чувства, боясь напугать ее, скрывал свое желание прикоснуться к ней, взять ее за руку, прижать к себе и сказать: «Я люблю тебя, будь моей, позволь заботиться о тебе, я отгоню твои страхи, как дурное наваждение, я буду холить тебя и лелеять, уважать и почитать».
