ТАЯ. Ну почему, почему все против тебя?
БЕЛАН (кричит). Хватит! Надоело! Почему все? Ты против меня? Михейчик против или Ирина? Что за навязчивая идея такая! Если я еще раз от тебя услышу, что все меня не любят…
Тая плачет.
Ну, извини, сорвался. Ну, прости. Нервы ни к черту, все это так просто не проходит. Я думал, что за четыре месяца ты уже изучила, что мне можно говорить, а что нет.
ТАЯ. Ты про себя мне никогда ничего не рассказываешь. Ну что я такого сказала?
БЕЛАН. Ты напомнила мне… Помнишь, как ты красочно описывала, что у вас в роду одни зеки и алкаши, но я больше всего уверен, что все они были любимыми детьми. А у меня все наоборот. Я почти эталон всех достоинств, но при этом не являюсь любимым сыном. Я проклят собственным отцом. Даже не знаю, что хуже.
ТАЯ. Как, проклят?
БЕЛАН. Когда мне было шестнадцать лет, я совершил преступление: украл у родной тетки сто рублей.
ТАЯ. И что?
БЕЛАН. Ничего. Об этом никто кроме тетки и родителей не узнал. Я как раз получал паспорт и отец сказал, чтобы я взял себе другую фамилию, не его. Так из Беланова я стал Беланом.
ТАЯ. Не может быть!
БЕЛАН. С тех пор я стараюсь прикасаться к деньгам как можно меньше. Так, кстати, когда я поступил в МГУ, и возник Михейчик, мой личный казначей.
ТАЯ. А с родителями? Ты с ними как?
БЕЛАН. Ты же знаешь как. Все в пределах приличий. Нормальная английская семья.
ТАЯ. А мать, она тебя не защищала?
БЕЛАН. А она ничего не знает. Я наплел ей бог знает чего, и она переживала уже не за меня, а за отца — какой я выродок, что искажаю их фамилию. До сих пор иногда пилит.
ТАЯ. Теперь понятно, почему ты запретил мне говорить им, что у нас будет ребенок? Сомневаешься, будут ли они рады? Но ведь сколько лет прошло.
БЕЛАН. Ну должны же быть у меня хоть какие-то отклонения от нормы.
ТАЯ. А может ты уже и сам этому не рад. Ты не хочешь, чтобы он был у нас, я же чувствую это. Но почему?
БЕЛАН. Вот потому. Наверно, надо было сразу еще тогда, в кабинете, рассказать тебе об этом, но я побоялся. Почему-то решил, что с твоей помощью сумею преодолеть это проклятие. Поэтому прошу, не обижайся на то, что я не сюсюкаю, как положено нормальным отцам, не говорю о пеленках и кроватках. Просто мне кажется, что если я не буду говорить об этом вслух и ничем себя не выдам, то ускользну от всего плохого и все у нас будет хорошо. Понимаешь о чем я?
ТАЯ. Мне надо все это как следует обдумать.
БЕЛАН. Вот и обдумывай, а я пошел. Мне пора.
ТАЯ. Разве я не с тобой?
