Ее хорошенькие губки приоткрылись. Его взгляд словно приковался к ним — так летит мотылек на огонь. Не в силах удержаться, он мысленно пришел к выводу, что они пухлые, розовые и столь же соблазнительные, как спелая июньская клубника. И мягкие. О, они выглядели настолько нежными, что посрамили бы и шелк!
Стряхнув с себя внезапный прилив вожделения, Дракон вернулся к обсуждаемому вопросу.
— Драгоценности нуждаются в оценке, — сказал он. — Если считать, что камни настоящие…
Ее глаза оскорбленно сверкнули.
— …в чем я не сомневаюсь, — добавил он, — полагаю, весь комплект будет стоить чуть больше двух тысяч фунтов.
— Всего? Но ведь…
— Перепродажа, ваше сиятельство. Человек платит в ювелирной лавке намного больше, чем драгоценности в действительности стоят. Что до картин, то искусство, даже изобразительное искусство, очень невыгодный товар. Потребуются месяцы, чтобы продать ваши картины, и скорее всего намного дешевле, чем вы их оцениваете.
Углы ее губок печально опустились, прелестные карие глаза исполнились разочарования.
— У меня есть и другие вещи, которые смогут покрыть разницу, — заторопилась Джулианна. — Очень хороший комплект серебра, и еще библиотека моего мужа…
Он вскинул руку:
— Прошу вас, не продолжайте. Все это бессмысленно. Даже если бы все названные вами вещи стоили столько, сколько вам кажется, они все равно не смогут покрыть расписок вашего брата.
— Ноя не понимаю почему, — залепетала Джулианна.
— Сколько он, по-вашему, должен?
— Чуть больше десяти тысяч фунтов.
Пендрагон вздохнул. Значит, щенок ее еще и обманул.
— Его долг в три раза больше названной вами суммы.
— Не может быть! — Голос ее дрогнул.
— Он должен мне тридцать тысяч фунтов.
Кровь отхлынула от ее лица. Она смертельно побледнела и прошептала:
— Боже милостивый…
— Может быть, теперь вы не откажетесь от хереса? Джулианна ничего не ответила. Он поднялся, отошел ивскоре вернулся с небольшим бокалом, наполненным прозрачной жидкостью янтарного цвета.
— Прошу, — предложил Пендрагон, протягивая ей напиток. — Советую сделать глоток-другой.
Но она даже не шевельнулась. Джулианна подняла глаза и встретилась с ним взглядом.
— Вы знаете, что Гарри потеряет имение, если не выполнит своих обязательств? Что у него не будет другого пути, кроме как продать дом, служивший нашей семье домашний очагом более ста пятидесяти лет?
Рейф подавил всплеск сострадания. В своей профессии он давно научился обходиться без лишних эмоций.
— Да, мне известно состояние его дел. Аллертон предложил свою собственность как гарантию, когда брал ссуду. Честно говоря, ваши предки поступили весьма халатно, не включив имение в майоратное наследование. Учитывая это, я удивлен, что его не продали много лет назад.
