Когда он оторвался от нее, тяжелое дыхание срывалось с его губ, а глаза пылко сверкали страстью.
— Давай избавим тебя от этих прелестных вещиц, пока я просто не сорвал их с твоего тела.
Услышав это вопиющее предложение, Джулианна ахнула, но не сделала ничего, чтобы помешать ему. Рейф развязал тесемки на ее нижней юбке и стянул юбку и тонкую шелковую сорочку через голову.
Он окинул взглядом ее обнаженное тело — на Джулианне остались только чулки и украшенные лентами подвязки, и взгляд его сделался еще напряженнее. Она вспыхнула, снова резко ощутила свою уязвимость и стыдливо скрестила руки на груди, но Рейф ей не позволил. Наклонившись, он мягко развел ее руки и опустил их вниз.
— Не прячься, — побранил он Джулианну решительно, но нежно. — Тебе совершенно нечего скрывать, моя дорогая.
Она сглотнула, и смело посмотрела ему в яркие зеленые глаза, прочла в них искреннее восхищение и неприкрытую страсть и почувствовала, что беспокойство медленно исчезает.
Может быть, ему и вправду нравится то, что он видит, подумала Джулианна, и на ее губах заиграла легкая улыбка.
Рейф улыбнулся в ответ, и на его щеках появились глубокие ямочки, при виде которых пальцы на ногах Джулианны в буквальном смысле слова подогнулись, а внутри возникло странное ощущение, как будто она летела вниз с горки.
Соски напряглись.
Рейф игриво поймал один, наклонился и медленно поцеловал. Джулианна вздохнула и приникла к нему. Через несколько долгих мгновений он запустил пальцы в ее волосы, и оттуда во все стороны полетели маленькие серебряные шпильки.
— Ой! — воскликнула Джулианна, когда длинные локоны упали ей на плечи игривым водопадом. Рейф накрутил ее волосы себе на запястье, зарылся в них лицом и глубоко вдохнул, закрыв от удовольствия глаза.
Потом поднял голову и сказал низким шепотом:
— Помоги мне снять одежду.
У Джулианны перехватило дыхание.
Неужели он хочет этого?
Судя по его напряженному лицу, так оно и было. Сердце замерло в груди, возбуждение сменилось тревогой. Джулианна задрожала, остро осознав, что он предлагает ей сделать то, чего она никогда ни для одного мужчины не делала.
«Осмелюсь ли я?»
Рейф заставил себя расслабиться и спокойно ждал, выполнит ли она его просьбу. За прошедший час она прошла огромный путь. Он бросил вызов ее предубеждениям и чувствительности — и ее способности испытывать страсть.
Муж ее был, по всей видимости, надменным и самовлюбленным ослом, не думавшим ни о ком, кроме себя самого. Ясно, что он обращался с Джулианной с бессердечным равнодушием, нисколько не заботясь о ее чувствах и потребностях. Наверняка он собирался использовать ее только как самку, а все остальное его не заботило. Какое он, должно быть, испытал разочарование, когда она не сумела зачать! Ну, теперь все это в прошлом, а уж Рейф к ней станет относиться иначе.
