— Э, брат, ты понимаешь, что ты не прав! — При этом подмигнул товарищам, приглашая приколоться его шутке. — Ты «братву» обидел.
— Да, я, — пролепетал мужичек, не понимая, чего вообще от него хотят.
— Ты брат, давай, «крышу» свою сюда подтягивай. Мы тебе «стрелу» забиваем.
В это время электричка остановилась и Денис, быстренько попрощавшись, соскочил на полустанке. Попытались это же сделать и БОМЖи. Что тут началось.
— Ты что брат! — грозно рыкнул Олег, разводя «пальцы веером» в сторону мужичка. — Ты по «понятиям» за базар ответь. Мы значит «стрелу» тебе забиваем, а ты соскочить хочешь? — С этими словами он натянул ему кепку на самые глаза.
Макс с мужика переключился на его спутницу.
— Так, короче, ты в рот возьмешь?
— Да ты меня за кого считаешь? — полупьяным голосом возмутилась женщина.
— Так брат, значит на «счетчик» тебя ставим, за то, что ты «косяк запорол», — это Олег БОМЖу.
— А если я тебе одеколона стакан налью, тогда как? — это Макс соблазнял женщину.
В глазах той загорелся неподдельный интерес. Все ее мысли сводились только, не «кинут» ли ее. Видимо ее спутник, зная о ветрености своей подруги, попытался напомнить ей о женском целомудрии, но тут же был осажен Олегом:
— Ты вообще молчи, а то тебя за так отвафлим.
— Так правда нальешь? — поинтересовалась БОМЖиха у Макса.
Пока Макс ходил к своему необъятному мешку за оплатой секс-услуг, вмешался Его величество случай. Двери открылись на очередном полустанке и пара, пользуясь тем что Олег прикуривал у Мишки поспешно ретировалась. Впрочем, женщина ретировалась не так уж и поспешно, видимо она все-таки не против была поживиться одеколоном, ну вроде я же не виновата, а что мне оставалось делать. Но мужчине то одеколон не светил, ему же надо «за базар отвечать».
Наконец появилась Первопрестольная. Была уже глубокая ночь, но Московская жизнь не затихала. По крайней мере, в районе вокзала. Сплошной яркой стеной стояли ларьки, павильоны, магазины. Людей толпилось столько, что на Вовкиной малой родине и в час пик не бывает. Теперь узнав расписание, путешественники поняли, что ждать придется утра, а тогда опять же электричкой в часть. Спирты выветривались, а душа жаждала еще подогрева. Теперь стали искать, что же еще продать. Артиллерийские припасы кончились. Максов одеколон решили отложить на самый уж крайний случай. Озарение нашло на Мишку.
— Пацаны! У меня же две лисьих шкурки есть. Я их жене везу. Ну, мы ту что похуже и сдадим. Ей литр — цена.
