Когда мы въехали в тщательно замаскированные ворота усадьбы, Лойд неожиданно сказал:
— Мне жаль тебе это говорить, Ола, но, думаю, тебе отсюда живой не выйти, даже если твои друзья приведут помощь, предъявив в качестве доказательства бездыханного Иргу.
— Откуда ты знаешь? — спросила я. — Возможно, вашему начальству я еще пригожусь.
— Если бы я был этим начальством, я бы тебя оставил в живых, — признался Лойд. — Запер бы, конечно, куда подальше, и использовал бы твои таланты на полную. Но, думаю, тебе не простят урона, который мы понесли. Я тебя вот о чем попрошу: перед казнью расскажешь мне способ быстрого вызова демона?
— Вот еще! Умру со своей тайной, и плачь потом о том, какого ценного кадра вы потеряли.
— Не буду, — спокойно сказал маг. — Я тебя просто подниму, как зомби, и спрошу. Мне, как хозяину, ты отказать не посмеешь.
Да, перспективка, откровенно говоря, не очень. Впрочем, когда-то Ирга рассказывал мне о таком способе смерти, после которого мага невозможно поднять. Жаль вот только, что я его тогда не слушала. Придется постараться вспомнить, как-то не хочется после смерти быть игрушкой типов подобных Лойду.
— А мои собаки? — внезапно вспомнила я.
— Думаю, они мертвы, — холодно ответил Лойд.
— Ко всему прочему, ты еще и живодер?
— Не я их убил, — почему-то печально ответил маг и, сгрузив меня на землю, бросил подбежавшему человеку:
— Пленников привести в разговорчивое состояние — и в тронный зал.
«Вот как, — думала я, глядя, как молоденький целитель приводит Отто в сознание, — у них даже есть тронный зал. Конечно, когда организуешь себе армию черных магов, как не назваться королем. Нет, лучше императором. Нет, Императором, Владыкой и Самодержцем. Наверное, я тоже так бы поступила, так что удивляться нечему».
— Привет, Ола, — хрипло сказал Отто. — Мы еще живы?
— Ненадолго, — утешила я лучшего друга.
— А, это хорошо. Я тут надумал перед смертью балладу спеть. А то без пения смерть получится не по канону.
— Можно я помогу? — обрадовалась я.
Полугном поколебался, но все же разрешил:
— А что уж тут. Последний день живем. Только, когда они услышат твое пение, нас убьют очень быстро.
— Я тихо буду петь, — пообещала я.
— Ты тихо не умеешь, — вздохнув, сказал Отто. — Ну что, пошли уже местному начальству представляться?
И мы пошли.
