9. Сеанс односторонней связи
— Недаром я всегда ненавидел трескотню наших антропоцентристов. Как они ни изощрялись: человек — царь Вселенной! Человек — покоритель природы! А природа взяла да и выкинула штучку. И уважаемый Гомо Сапиенс ткнулся в грязь физиономией.
— Верно, старина. Уж очень любим мы себя возвеличивать. Хотя, если разобраться, эти восторженные охи хороши лишь для приготовишек. Нам-то, физикам и биологам, пора смотреть на мир более трезво. И все-таки иногда поддаемся иллюзиям. А расплачиваться неприятно...
— Интересно, где сейчас Тучек?
— У Мориса: там, говорят, весь Совет собрался. Обсуждают, что делать.
— А что они могут решить? Шли бы сюда лучше.
— Думаешь, от этого что изменится?
— Да, чертовски неприятное положение...
— Но почему он там застрял? Вот что я хотел бы узнать.
— И всем того хочется, дорогой. Только еще вопрос, что он станет делать. А вдруг чем-нибудь стукнет сверху — вроде нейтронной бомбы?
— Надоело это пустое ожидание — сил нет. И ведь не уйдешь никуда.
— А может, и в самом деле лучше уйти? Как в старину говорили — от греха подальше.
— Ну, друг, ты уже начал трусить.
— Ничего подобного — просто проявляю разумную осторожность.
— Вот и проявляй на здоровье. А я останусь.
Борис рассеянно слушал эти разговоры. Несколько молодых людей за его спиной негромко обменивались короткими фразами, полными тревожного ожидания. Забыв о работе, о самых неотложных делах, они стояли на площади. Новиков куда-то исчез. Кажется, сказал, что пойдет к себе в редакцию. Чудак — и без него о случившемся известно всем.
Прошло почти полчаса с той минуты, как был замечен Черный Шар. И все это время он оставался без движения. Висел, как привязанный, на высоте примерно двухсот метров.
Кто-то рассказывал, что контрольные приборы не зарегистрировали нарушения границы — никто не прорвался сквозь защитное поле, которое в полном порядке. Значит, Шар либо поднялся где-то внутри зоны, либо прилетел сверху — из космоса. Но первое предположение исключалось. Оставалось одно...
